16 декабря 1949 года в Москву на празднование 70-летия Сталина прибыл председатель ЦК КПК, председатель народного правительства КНР Мао Цзэдун.
Это был его первый визит в СССР и первая личная встреча с Иосифом Сталиным. К тому же это был первый иностранный визит Мао Цзэдуна, после того как он 1 октября 1949 года с башни Ворот Небесного Спокойствия на площади Тяньаньмэнь провозгласил создание Китайской Народной Республики. До декабря 1949 года, как вспоминал главный советский советник в КНР и один из организаторов встречи Иван Ковалев, Сталин и Мао «долгие годы общались заочно, посредством телеграмм, переговоров между своими представителями и т. п.»:
«Не все в этих контактах было гладко, у обоих имелись основания для взаимного недоверия. В конце 1948 года, когда окончательно стали ясными перспективы военной победы КПК, оба лидера, наверное, окончательно поняли, что им придется встретиться, чтобы урегулировать взаимные отношения».
(Воспоминания И. В. Ковалева цитируются по кн. Юрия Галеновича «Великий Мао. Гений и злодейство». Изд. «Яуза», Москва, 2012 г.).
По словам Ивана Ковалева, поезд, на котором приехал в Москву Мао Цзэдун, подошел к перрону Северного (ныне – Ярославского) вокзала в полдень. На вокзале его встречали заместитель председателя Совета министров СССР Вячеслав Молотов, министр обороны маршал Николай Булганин, министр внешней торговли Михаил Меньшиков и заместитель министра иностранных дел Андрей Громыко. Тут же Мао Цзэдун произнес короткую речь, в которой, между прочим, напомнил о многолетней дружбе и сотрудничестве двух великих стран:
«Дорогие товарищи и друзья! Я рад представившемуся мне случаю посетить столицу первого в мире великого социалистического государства. Между народами двух великих стран, Китая и СССР, существует глубокая дружба. После Октябрьской социалистической революции Советское правительство, следуя политике Ленина, Сталина, прежде всего аннулировало неравноправные в отношении Китая договоры периода империалистической России. На протяжении почти 30 лет советский народ и Советское правительство многократно оказывали помощь делу освобождения народа Китая. Никогда не будет предано забвению то, что в трудные для себя времена народ Китая получал эту братскую помощь со стороны советского народа и Советского правительства».
Погода в день приезда Мао Цзэдуна в Москву стояла очень холодная. К тому же по пути Мао Цзэдун простыл, ему нездоровилось, поэтому сразу же после краткой церемонии встречи Мао Цзэдун на автомашине в сопровождении Молотова отправился на дачу Сталина в Усове.
Как позже вспоминал Иван Ковалев, в тот же день Сталин принял Мао Цзэдуна, но доверительной беседы, на которую тот рассчитывал, не получилось:
«После этого Мао несколько дней томился на даче. К нему приезжали по очереди Молотов, Булганин, Микоян, но и с ними были только короткие официальные разговоры».
А 21 декабря на торжественном собрании, посвященном юбилею, которое проходило в Большом театре, председатель народного правительства КНР сидел за столом, установленным на сцене, рядом со Сталиным. Об этом заседании зять Хрущева Алексей Аджубей вспоминал:
«Сталин сидел в центре длинного, во всю сцену, стола. Рядом – Мао Цзэдун. Хрущев, как секретарь МК и распорядитель вечера, – слева от юбиляра. Казалось, Сталин совсем не реагирует на потоки приветственных слов, которые лились с трибуны. Юбилейный вечер шел много часов. На стол президиума ложились все новые букеты, казавшиеся особенно яркими и нарядными в этот зимний месяц. Наступил момент, когда фигура Сталина скрылась за холмом цветов. Я спросил жену: «Почему Никита Сергеевич не отодвинет цветы?» – «Но он же его не простит», – ответила Рада. Может быть, Сталина устраивала такая необычная ширма, отделявшая его от зала?
Наконец речи закончились. Все встали, и овация, без выкриков и скандирования, как полагалось при таком составе публики, долго гремела в зале. Встал и Сталин. Невысокий щуплый человек повернулся спиной к залу, чтобы уйти. И тут меня поразил большой круг лысины. Знаменитый посеребренный бобрик, который с такой тщательностью выписывали художники и «прорабатывали» на фотографиях ретушеры, оказался редким венчиком. Я ничего не сказал Раде, наверное, от испуга, что мне стало известно нечто сверхсекретное. Сталин медленно уходил со сцены, не останавливаясь и не разговаривая с почтительно расступившимися людьми, прижав к боку согнутую в локте левую руку. Говорили, что она у него подсыхала, укорачивалась, и он инстинктивно сгибал ее, чтобы на это не особенно обращали внимание. Странная жалость пронзила меня тогда. Он на миг предстал обыкновенным человеком».
(Воспоминания Алексея Аджубея цитируются по кн. Михаила Вострышева «Москва сталинская». Москва. Издательство «Родина». 2020 г.).
Первый визит Мао в СССР продлился беспрецедентно долго – целых 2 месяца, до середины февраля 1950 года. В январе Мао побывал в Ленинграде. Во время экскурсии в Эрмитаж он направился в китайский зал, но тот оказался на ремонте. Мао ехидно заметил своему переводчику:
«На самом деле им просто неудобно показывать его нам! Подумать только, сколько награбила в Китае царская Россия!».
21 января, спустя почти месяц после приезда Мао Цзэдуна в Москву, для участия в переговорах прибыл премьер Китая Чжоу Эньлай. Началась подготовка договора о дружбе, союзе и взаимной помощи, который был подписан 14 февраля 1950 года сроком на 30 лет. По этому случаю композитор Вано Мурадели и поэт Михаил Вершинин написали песню «Москва-Пекин», посвященную, как казалось тогда, вечной дружбе великих народов:
Русский с китайцем братья вовек.
Крепнет единство народов и рас.
Плечи расправил простой человек,
С песней шагает простой человек,
Сталин и Мао слушают вас.
Спустя три дня после подписания договора Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай на поезде отбыли из Москвы. Больше Сталин и Мао никогда лично не встречались. И на похороны Сталина в марте пятьдесят третьего Мао тоже не приехал…
Сергей Ишков.
Фото csdfmuseum.ru
