В Театре им. Вахтангова – премьера спектакля «Самоубийца».
Сценический путь пьесы Н. Р. Эрдмана с 1928 года изобилует драматическими поворотами. С одной стороны произведение высоко оценили Горький, Луначарский и Станиславский (последний даже провел параллель между Эрдманом и Гоголем). С другой стороны, поставить пьесу, доведя ее до зрителя, десятилетиями не удавалось никому. Попытки Мейерхольда пресек вездесущий Главрепертком. Начал репетировать Станиславский, обратившийся с письмом к Сталину. Но вскоре вождь народов сообщил, что сам-то он «не очень высокого мнения о пьесе», да и «товарищи считают, что она пустовата и вредна».
Опальная участь ждет «Самоубийцу» и в период постхрущёвской оттепели. Поставленный в 1981 году Валентином Плучеком спектакль быстро снимают. То же самое происходит и на Таганке.
Но спектакль все-таки некоторые зрители увидели. Причем на тех же подмостках, на которых он поставлен Павлом Сафоновым сегодня. Поставил его и довел до зрителя в 1989 году Евгений Рубенович Симонов. А играли в «Самоубийце» выпускники его курса в Щукинском училище, ныне ведущие артисты Театра Вахтангова – Владислав Демченко, Игорь Карташёв, Светлана Йозефий.
Новая премьера Театра им. Вахтангова наглядно демонстрирует, что же именно так не нравилось цензорам. Несмотря на фарсовость, текст Эрдмана глубоко проникает в зрительское подсознание, и даже не приоткрывая в него дверь плечиком, а вышибая ногой.
Каждая фраза звучит так современно, что зритель лезет в мобильный телефон перепроверить, не привнес ли чего постановщик от себя. Да нет, ничего не привнес, каждое слово написано самим Эрдманом, причем почти столетие назад. Вот это-то и удивительно!
Словно с современной трибуны звучат лозунги: «В нашей стране всем политическим группам необходим идеологический покойник». Или: «Жаль, этот покойник не самый крупный…» – «Да, какая разница, какой покойник! Главное – его правильно сервировать!» Каково, а?!
Зрители попадают на политическую кухню, где на их глазах оттачиваются технологии и сервируются блюда, изготовленные в процессе борьбы. Как во времена царской России Достоевский решает руками Верховенского приспособить на благо террористов смерть идейного самоубийцы Кириллова, так и Эрдман, уже во времена существования Страны Советов, в ироничной манере ведет свою «борьбу за покойника».
Предполагаемым покойником является безобидный обыватель Подсекальников (Юрий Цокуров). Герой, возжелавший поутру съесть кусок ливерной колбасы и на этой почве поругавшийся с женой (Екатерина Крамзина), вдруг становится центром интересов людей самых разных слоев общества. И все они готовы заплатить за его самоубийство. Семён Семёнович, начавший с шутливого желания щелкнуть по носу жену и тещу, глазом не успевая моргнуть, попадает в водоворот претензий окружающих. Которые спроваживают его на тот свет «идейно». Зритель два с половиной часа ломает голову, куда в следующий момент поедет «крыша» у заигравшегося Подсекальникова? Тем более что сосед по коммуналке Александр Петрович Калабушкин (Василий Симонов) уже начал торговать последней волей покойника. Выскажется ли Подсекальников гневно в адрес Кремля? Или он объявит, что застрелился из-за несчастной любви к перессорившимся красоткам, одна из которых, Раиса Филипповна (Мария Шастина), позиционирует свой прекрасный живот, а другая, Клеопатра Максимовна (Ася Домская), – красивое личико? А может, Подсекальников умрет за интеллигенцию? Или за торговлю? Или за писательские круги? Или за церковь?
Сценограф Денис Сазонов подкрепил абсурдность ситуации символичными конструкциями. Круг – помост – символ замкнутого пространства, по которому герой мечется, пытаясь застрелиться. На контрасте с кругом – огромная рука, часть хорошо известной каждому советскому человеку скульптуры, указывающая тупиковый путь. Несколько черных грифельных досок, где герой мелом запечатлевает то, что его действительно волнует. Гигантская телефонная трубка, которую оседлывает раздухарившийся Подсекальников, разговаривая с Кремлем. Длинный стол, где восседают до боли известные персонажи – циник-сосед Калабушкин, его любовница Пересветова (Александра Стрельцина), муж-рогоносец Степан Пересветов (Карен Овеян), мясник Пугачёв (Евгений Косырев), вечно готовый витийствовать о судьбах интеллигенции Аристарх Гранд-Скубик (Олег Макаров), писатель Виктор Викторович (Дмитрий Соломыкин), подглядывающий за женщинами «с марксистским интересом» Егорушка (Юрий Красков), священник Елпидий (Артём Пархоменко). Особняком в этой истории стоит великолепная Серафима Ильинична (в роли тещи талант заслуженной артистки Светланы Йозефий сияет с новой силой). И, безусловно, интересна жена героя Мария (Екатерина Крамзина) – единственный человек, которому Подсекальникова по-настоящему жаль.
Можно было бы долго писать о каждом из них: «Самоубийца» в Театре Вахтангова – это галерея ярких образов и собрание талантливых артистов. Все персонажи по очереди выдвигаются на передний план, имея свою минуту славы.
Очень хорош, кстати, и сам Подсекальников (Юрий Цокуров), сыгравший Семёна Семёновича глубоко и предельно естественно. Герой смешон, трогателен, жалок, а в какие-то моменты вызывает уважение. И очень близок зрителю, который не может осудить Подсекальникова за вполне естественное жизнелюбие.
Павел Сафонов насыщает пространство постановки различными режиссерскими находками. Окружающие в сознании Подсекальникова то двигаются в ритме стоп-кадра, то, отступая вглубь сцены, напоминают театр теней. Гигантская рука вождя на заднем плане символично посылает всех нас в «прекрасное далеко», а вездесущее око на заднике внимательно наблюдает за этим процессом. А крики толпы подчас переходят в назойливый клекот бестолковой утиной стаи (звукорежиссер Арсений Парамонов).
У беспредела нет предела. Ну, разве что тот, который четко устанавливает Егорушка, предлагая присутствующим «вдохновляться, согласно постановлению».
Главный герой пьесы вовремя выясняет для себя, что всю жизнь прожил для статистики. И требует у жизни сатисфакции. Но какой будет эта его новая жизнь – это и есть вопрос вопросов.
Елена Булова.
Фото автора
