Что такое бункер? Молодежь вспомнит про зомби и привидения, кто-то – про хранилище золотого запаса, а вот старшее поколение, жившее в период холодной войны, сразу ответит, что бункер – это место для укрытия в случае войны. В наше время бункеры давно переоборудованы: в них размещают гаражи, склады и даже открывают музеи.
В период холодной войны, во вторую половину ХХ века, каждое предприятие было обязано иметь защитные сооружения для спасения людей и для продолжения работы даже в случае нападения врага на город. Недалеко от метро «Выставочная» на Мантулинской улице располагалось одно из таких предприятий. Еще в XIX веке на берегу ручья был построен сахарный завод. В советское время завод назвали в честь рабочего-революционера Фёдора Мантулина. В 1972 году во время реконструкции завода было построено новейшее убежище гражданской обороны, рассчитанное на укрытие рабочих от ядерного, химического и бактериологического оружия. В 2000-х завод закрыли, снесли, застроив площадку жилыми домами, а убежище признали устаревшим, и только торчащие в местном скверике вентиляционные башенки напоминали о былой мощи завода…
Позже с убежища сняли статус важного оборонного объекта, и по сути оно стало обычным подвалом, заброшенным и грязным, привлекавшем лишь бомжей и неформалов. Год назад на огромные подвалы обратили внимание специалисты АНО «ЦИСФПС». Было решено разместить в подземных помещениях музей современной фортификации. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, а еще лучше – и услышать рассказ специалиста высшего класса, сотрудника музея Дмитрия Юркова: – Мы уже много лет занимаемся историко-архивными исследованиями по теме бывших правительственных спецобъектов, которые сыграли историческую роль в годы Великой Отечественной войны и позднее. Мы – это Центр изучения современной фортификации подземных сооружений, создатель музея. Всего за месяц силами наших сотрудников и волонтеров было проведено масштабное восстановление убежища (его официальный номер – 0173-77), вывезены горы мусора, отреставрировано советское визуальное оформление, отремонтированы элементы спецоборудования, завезены экспонаты. Отмечу, что все работы велись на личные средства энтузиастов, без спонсоров и государственного финансирования. Начиная с января этого года нашими стараниями здесь развернут интерактивный контактный музей, посвященный подземной Москве в целом, и защитному сооружению, как гражданскому, так и секретному спецобъекту, бывшим правительственным и военным командным пунктом и узлом связи.
Идем по залам музея. В части, посвященной подземной Москве, нас сразу встречает разрез городских подземелий: городские коллекторы, старинные подвалы. Мой проводник рассказывает: – В былые годы разные диггеры нелегально проникали во все эти подземелья, водили разные нелегальные экскурсии в старинные коллекторы. Теперь это строго запрещено, поэтому мы все это демонстрируем вот здесь, в таком интерактивном формате. Можно посмотреть на фотографиях, можно пощупать артефакты, взятые из подобных сооружений. Такие городские легенды на тему Метро-2, бункеров Сталина – это байки, а реальность – она вот здесь. За годы секретности понапридумывали сказок, и до сих пор какие-то ушлые рекламщики водят туристов в бункер Сталина в Измайлове, который на самом деле просто вестибюль стадиона. Такие аттракционы туристические опасны и сомнительны. У нас все строго по архивным источникам, все это перепроверяется на местности. Материалы, чертежи, фотографии, спецтоннели глубокие, из которых родились легенды про правительственное метро, все это здесь можно наглядно на картинках посмотреть, изучить. Но наша основная специальность, наша главная тематика – это именно защитные сооружения. Причем здесь мы восстановили практически все оборудование. И сейчас, хотя юридически формально это не является убежищем, здесь вполне можно укрыть местное население, если там, не дай Бог, какая-то заваруха на поверхности, и к нам устремятся люди, мы их впустим и защитим.
– А экспонаты откуда вы берете?
– Экспонаты нам передают из самых разных списанных секретных сооружений: датчик ядерного взрыва, специальные фильтровентиляционные системы, защита вентиляции, система детектирования, система оповещения для избранных лиц на военное время… Здесь масса такого специфического оборудования.
– Почему вы проводите посещение с экскурсоводом?
– Здесь много интересной техники, с которой людям самим не разобраться. То есть это нельзя просто подписать и все, какую-нибудь запустить стойку циркулярного вызова. Вообще, это единственный музей, где есть такое оборудование, которое можно реально включить и запускать. Мы даем людям все трогать, управлять, использовать.
– Ну и как реакция?
– Реакция очень разная. Здесь надо понимать, что у нас все зависит от поколения. У тех людей, у которых в школе в советские годы была гражданская оборона, они эту тематику еще помнят. А вот у молодежи в голове полная каша: они считают, что есть какие-то некие тайные бункеры, чтобы там 500 лет жить после атомного взрыва, в голове мешанина из компьютерных игр и художественных фильмов про постапокалипсис. Они такие смелые и уверенные в себе, но при этом не умеют надевать противогаз, хотя в советские годы это умели все. Эмоциональнее всех реагируют дети, они в восторге от того, что все можно понажимать, можно взять настоящий дозиметр и померить настоящий источник радиации! Или в командном пункте убежища на старом советском телетайпе напечатать и отправить какое-то послание. Базовый принцип нашего музея – все можно трогать, мы все кладем открыто, практически нет никаких витрин застекленных, хотя есть довольно редкие и ценные экспонаты.
Здесь за счет максимального интерактива посетителям всех возрастов очень нравится. Молодежь, как правило, шокирована тем, что все не так, как в компьютерных игрушках, и противоатомная защита населения устроена совсем по-другому. Ну а старшее поколение в основном ностальгирует, вздыхает, и надеется, что войны не случится…
– То есть люди уходят из музея дополнительно подготовленные по тематике гражданской обороны?
– Да, хотя бы понимают, что делать по сигналу сирены. Люди абсолютно уверены, что просто при включении сирен в городе нужно бежать, прятаться под землю. Но вспомните, не так давно при наводнениях тоже включали сирены – оповещение, чрезвычайная ситуация, но при наводнении бежать под землю точно не стоит. Это совершенно неправильная реакция. А правильная реакция – это включить радио или телевизор и прослушать аварийную заставку МЧС, узнать, что именно случилось, как именно надо действовать и обязательно исполнять рекомендации.
– Даже какие-то такие простые, базовые вещи приходится населению рассказывать?
– Ну, кто-то знает, кто-то делает вид, что знает, кто-то удивляется и говорит, что открыли мне глаза, я не знал. Идут потом читать и изучать, и это очень хорошо, ведь у нас до сих пор проблемы с просвещением по части гражданской защиты. Вроде МЧС этим занимается, но как-то люди не знают все равно. Телепередач на эту тему мало, а в интернете много всяких сказок и выдумок. Кстати, как это не смешно, огромный скачок интереса к убежищам был при коронавирусе. Опять же, благодаря компьютерным игрушкам и всякой масскультуре специфической мы намучились с этим: люди были убеждены, что в бункере можно прятаться от эпидемии, потому что везде летает страшный вирус, а здесь мы загерметизируемся и сидим в безопасности. И ладно обычные напуганные люди, к нам обращались даже журналисты довольно крупных изданий, я уж не буду позорить называть, которые прямо вот требовали открыть для народа двери и спрятать всех от вируса!
К сожалению, если брать защитные сооружения, неважно, секретный бункер гражданское убежище, если оно списано – исчезает для государства, и просто составить карту бывших убежищ – это огромная проблема. В Москве это как-то сейчас проработано, а в регионах люди просто не знают, что у них там огромные подземелья рядом, вход засыпан, его можно раскопать и использовать: на случай нападения бесплотников они вполне могут защитить.
Дмитрий Юрков отмечает: – Сейчас мы пытаемся активно вести просветительскую работу, у нас в интернете очень активное представительство, и YouTube-канал, и телеграм-канал, где постоянно делаются публикации на эту тематику.
– Какие еще проекты разрабатывает ваша организация?
– Это далеко не первый такой музейный проект. До этого мы организовывали музейные экспозиции и восстанавливали объект ЧЗ-703 на станции метро «Павелецкая». Это большое секретное спецхранилище МИД. У нас были в Подмосковье спецсооружения, которые мы музеефицировали, но самое главное, чем мы занимаемся, это именно исследования: очень много материалов уникальных, которых нет в интернете, а в некоторых случаях пока и в научной литературе. Печально, но историей именно подземных сооружений занимаются очень и очень мало. В Севастополе есть государственные подземные музеи, в Петербурге, в Самаре, а в Москве нет, не популярно это на государственном уровне, это удел энтузиастов, историков, инженеров, спелеологов, эмчеэсовцев, кому-то интересна тематика.
В январе 2024 года бывший противоатомный бункер для работников сахарного завода официально открылся в качестве контактного музея, доступного для всех желающих. На данный момент это единственное в Москве и окрестностях музейное убежище гражданской обороны, и это делает его особенно ценным объектом. Причем, с учетом неспокойных времен, сотрудники музея периодически подчеркивают, что хотя официально статус защитного сооружения давно снят, технически объект все еще может служить хотя бы укрытием ГО, поэтому при реальной угрозе массового воздушного нападения на город они готовы безвозмездно впустить тех, кто окажется на пороге.
Михаил Ковалёв.
Фото автора
