12 января 1801 года казакам донского атамана Василия Орлова было приказано идти в Индию. По пути они должны были завоевать Бухарское и Хивинское ханства. Секретный проект совместной операции по захвату Британской Индии готовили российский император Павел I и первый консул Франции Наполеон Бонапарт.
Этот проект был предан гласности только в 1840 году и какое-то время считался мистификацией.
«Месяц давался на движение до Оренбурга, а оттуда три месяца «через Бухарию и Хиву на реку Индус, – рассказывал в книге «Грань веков» историк и писатель Натан Эйдельман. – Вскоре 30 тысяч казаков пересекут Волгу и углубятся в казахские степи…»
Россия вышла из Второй антифранцузской коалиции из-за противоречий со своими союзниками. Неудача совместного с Великобританией вторжения в Нидерланды положила начало разрыву, а оккупация англичанами Мальты разгневала Павла I, гордившегося титулом Великого магистра Мальтийского ордена. Он спешно порвал дипломатические отношения с Лондоном и вошел в альянс с Наполеоном, который еще в 1797 году заявлял о намерении нанести удар по Британской Индии.
«Почта между Петербургом и Парижем не прерывается, – писал Натан Эйдельман. – Стиль отношений хорошо виден, например, из следующих строк Павла (в письме к Наполеону): «Не мне указывать Вам, что Вам следует делать, но я не могу не предложить Вам, нельзя ли предпринять или, по крайней мере, произвести что-нибудь на берегах Англии, что может заставить ее раскаяться в своем деспотизме и в своем высокомерии». Наполеон сообщает: «Как, по-видимому, желает Ваше Величество, три или четыре сотни канонерских шлюпок собраны в портах Фландрии, где я соберу армию». Отношения отнюдь не были идиллией: Павел требовал четких гарантий (а Наполеон не давал) насчет передачи русским Мальты, настаивал на целостности Неаполитанского, Баварского и Вюртембергского королевств. Зато первый консул утверждал (а царь не соглашался), что Египет «должен остаться за Францией». Тем не менее дело шло к союзу. <…> Исследователь, имевший позже доступ к секретным бумагам первого консула, свидетельствует, что «Наполеон посылал Павлу все памфлеты, публикуемые в Англии против него, и даже секретные документы, подлинные или выдуманные, где царь подвергался оскорблениям». Сближение двух вчерашних антиподов идет полным ходом. «Дон-Кихот и Цезарь» уже планируют атаку на английский берег. <…> В глубочайшей тайне, доверенной только нескольким избранным, подготавливается индийский поход».
Обе страны — и Россия, и Франция – хотели разделаться с Англией, но сделать это даже совместными усилиями было сложно. Ведь британцы обладали самым сильным флотом. И тогда было решено «поразить Англию в самое ее сердце — в Индию», как говорил сам российский император.
«Нужно их (англичан. — С. И.) атаковать там, где удар им может быть чувствительнее и где меньше ожидают. Индия лучшее для сего место», – писал Павел I.
Одни исследователи полагали, что план совместного наступления на Индию разработал Наполеон, другие считали его автором российского императора.
«Смысл плана — в совместных действиях русского и французского корпусов: 35 тысяч французской пехоты с артиллерией во главе с генералом Массена (на кандидатуре дивизионного генерала Андре Массена настаивал Павел) должны были двинуться по Дунаю, через Черное море, Таганрог, Царицын, Астрахань, – писал в книге «Грань веков» Натан Эйдельман. – Как и в египетском походе (индийский поход должен был походить на египетский поход Бонапарта в 1798 – 1801 гг. – С. И.), в армии должны были находиться инженеры, художники, ученые, была предусмотрена даже окраска продаваемых сукон, «особенно любимая азиатами», и пиротехника для эффектных праздников. В устье Волги французы должны были соединиться с 35-тысячной русской армией (понятно, не считая того казачьего войска, которое «своим путем» шло через Среднюю Азию). Объединенный русско-французский корпус затем должен был пересечь Каспийское море и высадиться в иранском порту Астрабаде. Весь путь от Франции до Астрабада рассчитывали пройти за 80 дней. Еще 50 дней на то, чтобы через Герат и Кандагар войти в главные области Индии… Если начать поход, как собирались, в мае 1801 года, то Индия должна была быть достигнута в сентябре того же года. План был вполне реальным: современники и потомки искали в нем «павловское безумие», — но никому не приходило в голову подозревать в сумасшествии первого консула…»
Как говорилось выше, 12 января 1801 года донской войсковый атаман Василий Орлов получил рескрипт (правовой акт) императора с приказом вести конницу к границе с Индией.
Чтобы достигнуть Индии, казакам предстояло пересечь все просторы Средней Азии, хребты Памира и другие территории, представления о которых были весьма смутными.
«Карты мои идут только до Хивы и до Амурской реки, а далее ваше уже дело достать сведения до заведений английских и до народов Индейских, им подвластных», — инструктировал Павел I Василия Орлова.
Русско-французские войска вряд ли смогли бы покорить Индию. Но Андре Массена надеялся на помощь недовольного местного населения: белуджей, пуштунов, туркменов, индийских мусульман — всех, кого «обидели» англичане. А «всех» получалось более 100 тыс. человек. И потому Массена отводил на операцию один год.
Бонапарт с Павлом I даже поделили шкуру неубитого медведя, решив в случае победы так: северная Индия (по границе с Непалом) станет протекторатом России, Франция будет «рулить» оставшейся частью.
В кратчайшие сроки было мобилизовано больше 22 тысяч человек, которые двинулись в направлении Оренбурга.
Известие о начале похода привело Наполеона в восторг:
«В табакерке моего друга Павла мой портрет. Он меня очень любит, и я этим пользуюсь! Потому что он скор на действия, мой друг Павел, очень скор!»
Историк Евгений Тарле так описывал затею Павла с завоеванием Индии:
«Казачий атаман Матвей Иванович Платов, по неведомой причине засаженный Павлом в Петропавловскую крепость и находившийся там уже полгода, внезапно был извлечен из своего каземата и доставлен прямо в царский кабинет. Тут ему без всяких предисловий был задан изумительный вопрос: знает ли он дорогу в Индию? Ничего абсолютно не понимая, но сообразив, что в случае отрицательного ответа его, вероятно, немедленно отвезут обратно в крепость, Платов поспешил ответить, что знает. Немедленно он был назначен начальником одного из четырех эшелонов Войска Донского, которому почти в полном составе приказано было идти в Индию. Всего же выступили в поход все четыре эшелона – 22 500 человек. Выступили они с Дона 27 февраля 1801 г., но шли недолго».
Общее руководство походом против «коварного Альбиона» осуществлял Василий Орлов. Невзирая на тяжелые погодные условия (по словам командира одного из донских отрядов А. К. Денисова, из-за начавшейся оттепели и разлива рек казаки «более брели по воде, нежели видели хорошую дорогу, ибо и снег был наполнен водою»), за три недели казакам удалось пройти через дикую Оренбургскую степь почти 700 верст до села Мечетное на реке Иргиз, когда одно из первых после воцарения на престоле повелений нового императора Александра I остановило этот удивительный поход и вернуло казаков на Дон.
«Прекращение этой авантюрной экспедиции спасло донское казачество от катастрофических потерь, – полагает историк Владимир Курков. – Индийский поход донских казаков <…> достаточно резко выделяется своей необычностью на фоне более чем насыщенной военной истории России: по дерзости стратегических целей его можно сравнить с операцией «Анадырь» – размещением советских войск и ракет на Кубе в 1962 году. Отсюда закономерно вытекают и противоречивые оценки казачьей экспедиции 1801 года в отечественной историографии. В. М. Безотосный в качестве одного из ведущих специалистов по истории наполеоновских войн, цитируя едкое замечание востоковеда Н. А. Аристова о том, что план Павла I «скорее относился к области психиатрии», делает обоснованный вывод о том, что большинство исследователей квалифицировало данный поход как безумную авантюру. Тем не менее ряд авторов придерживается оценки Индийского похода 1801 года как вполне реального и многообещающего предприятия».
Сил и средств, выделенных атаману Орлову, было явно недостаточно для реализации столь противоречивого и амбициозного плана.
«Ведь помимо похода на Индию Павел I одновременно требовал от донских казаков и покорения Средней Азии: мимоходом покорить Бухарский эмират, чтобы не допустить здесь усиления китайского влияния, и заодно освободить тысячи русских пленных в Хиве — так более чем легкомысленно дополнялась главная цель похода в императорском рескрипте, – рассказывал Владимир Курков в работе «Индийский поход донских казаков: несостоявшаяся катастрофа 1801 года». – В этой связи возникает множество вопросов к организации индийского похода Павла I: как без пехотных частей удерживать покоренные города Средней Азии, откуда взять силы для русских гарнизонов, как обеспечить снабжение и линию коммуникации, как поддерживать связь с Россией, как получать подкрепления, что делать с ранеными и больными казаками? Показательно, что огромная сумма денег (1 млн 670 тысяч рублей. — С. И.) на этот поход была выдана атаману Орлову «заимообразно» и ее следовало возвратить из добычи той же экспедиции. Данный факт вкупе с невозможностью наладить снабжение корпуса атамана Орлова из России неизбежно обрекали казаков на грабеж местного населения, а значит, и на детонацию религиозных противоречий и кровавые конфликты с мусульманами».
Император Павел I обещал донским казакам:
«Все богатство Индии будет вам за сию экспедицию наградою».
Неизвестно, чем бы реально закончилась эта авантюра, если бы не гибель Павла. Последовавшее за дворцовым переворотом в ночь с 11 на 12 марта 1801 года повеление Александра I о прекращении похода и возвращение в родные станицы было воспринято казаками как избавление. В рапорте, отправленном Василием Орловым новому императору, сообщалось, что повеление застало его в верховьях Большого Иргиза, то есть у современной административной границы Самарской и Оренбургской областей.
По бытующим казачьим преданиям, атаман Орлов огласил приказ накануне праздника Светлого Христова Воскресенья:
«Жалует вас, ребята, Бог и Государь родительскими домами».
Так катастрофа, способная словами того же Василия Орлова нанести «целому войску сокрушение», миновала донское казачество.
Ну а что же Индия? В течение XIX века Российская империя будет неуклонно продвигаться на юг, покоряя просторы Средней Азии, приближаясь к рубежам Британской Индии. Российские стратеги будут выдвигать новые, казалось бы, более реальные планы индийских походов, которые так и не будут воплощены в жизнь.
Что касается Наполеона, то даже находясь в ссылке, он постоянно возвращался к этому неосуществленному проекту — завоеванию Индии, по словам Е. В. Тарле, «любимому предмету своих мечтаний». На острове Святой Елены изгнанный император говорил своему английскому собеседнику:
«Если бы Павел остался жив, вы бы уже потеряли Индию».
Зная страхи британцев, Бонапарт затем глубокомысленно добавлял, что «при первом же военном столкновении с Англией русские непременно окажутся там».
«С минуты, как Павел I выронил слова «поход на Индию», слова эти засели в англичанах навсегда. И отсюда неприязнь к России», – говорил в 1885 году император Александр III князю В. П. Мещерскому.
Сергей Ишков.
Фото с сайтов rusmuseumvrm.ru и gatchinapalace.ru
