Каждый школьник расскажет вам историю о Давиде и Голиафе: отважный юноша метким выстрелом из пращи сразил страшного великана Голиафа и спас израильтян от рабства. Но давайте задумаемся, что мы знаем про этого воина огромного роста? Служил в войске филистимлян, выполнял приказы… А что любил и чего боялся этот человек? Было ли у него чувство юмора и как он относился к войне, может, вообще не хотел воевать? Кто ждал Голиафа дома? Каким был этот человек?
Театр «Шалом» представил весьма необычный спектакль о знаменитом великане Голиафе, предложив взглянуть на него как на живого человека и увидеть сюжет его глазами. Это уже вторая работа Саши Золотовицкого в репертуаре театра. Выпускник мастерской Дмитрия Брусникина в Школе-студии МХАТ и Олега Кудряшова в ГИТИСе Саша Золотовицкий на лаборатории, посвященной текстам Танаха (еврейского Священного Писания, совпадающего по содержанию с каноническими книгами христианского Ветхого Завета), выбрал историю о великане-воине. Где это случилось? В драматургической лаборатории полного цикла по текстам Танаха, которую «Шалом» проводил с апреля по сентябрь этого года при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. К рассмотрению принимались пьесы, осмысляющие тексты и образы Священного Писания; затем режиссеры должны были представить эскизы, созданные на их основе. Золотовицкий нарушил правила: своего «Голиафа» он придумал сам, без драматурга, отталкиваясь непосредственно от Писания (а конкретно – от Книги Шмуэля I). Жюри оценило дерзость и объявило «Голиафа» победителем.
Свою постановку Золотовицкий позиционирует как «небиблейскую историю». Это не спор с Писанием – скорее, поиск соразмерного человеку ракурса, способа сделать вечную историю достоянием современности. Главным героем выведен Голиаф – персонаж, о котором мы знаем лишь то, что он был филистимлянским воином огромного роста: «Мы приглашаем зрителя познакомиться с нашей вольной фантазией на тему любимого мною с детства мифа об отважном юноше, победившем великана своей меткой пращой. И мы это обозначили в жанре спектакля — «небиблейская история», — рассказывает режиссер спектакля, — идея возникла случайно, мне всегда было интересно думать о тех людях и персонажах, которые упоминаются в этих историях, — смотреть на них, как с неожиданной стороны — как на живых людей, чтобы приблизить их к себе. И на сцене вы увидите нашу попытку рассмотреть, дорисовать в деталях, придумав ему понятную историю этого не такого уж однозначно страшного и злого Голиафа. Когда я сталкиваюсь с этими древними текстами, бывает трудно приблизить героев мифов к себе. И действительно, о чем думал Авраам, поднимаясь с сыном в гору для жертвоприношения? Как переживал Иов все испытания, посланные им Сатаной? Как тот же Давид боролся с искушением согрешить с Вирсавией? И так далее, и так далее… Мы забываем, что всё это были живые люди. В этой работе хочется, чтобы древняя легенда стала поводом для простой, в чем-то даже наивной истории о небольшом (как бы странно это ни звучало) и тихом человеке, живущем в непростое и крайне неподходящее для него время, он становится жертвой обстоятельств и амбиций начальства. Человеке, который не смог уйти от своей судьбы… Если говорить про актерское существование, то персонажи на сцене существуют параллельно в двух планах: с одной стороны, это библейские воины, сошедшие с барельефов (и мы в мизансценах целенаправленно ищем эту «барельефность», скульптурность), а с другой стороны, это практически современники, ведущие свое тихое, неспешное, аккуратное, даже нежное, я бы сказал, существование. Именно на этом контрасте строится наш сценический язык — так и только так библейский персонаж вдруг становится близким и понятным нам».
Вместе с творческой командой — художницей Марусей Павловой, режиссером по пластике Сашей Колосовской, художником по свету Александром Краснодедом — режиссер погружает зрителя в будни Голиафа, но не просто показывая исторический эпос, а противопоставляя пафос и приземленность. Именно на этом контрасте строится глубокая постироничная философия спектакля, его сценический язык, и древний библейский персонаж вдруг становится близким и понятным. «Музыка двух современных композиторов – Ильи Шарова и Дмитрия Рессера – также подчеркивает этот контрапункт. Она помогает нам услышать, как могла бы звучать древняя битва между филистимлянами и израильтянами во всем ее пафосе на пике эмоций, и в то же время стать аккомпанементом к быту обычного человека. Мы в каждой детали подчеркиваем это противостояние возвышенного и обыденного. И в этом рождается живость и даже веселье», — отметил режиссер.
В спектакле играют молодые артисты: Голиафа-интроверта, строящего пирамиды из камней, играет Иван Орлов, студент выпускной мастерской режиссерского факультета ГИТИСа, однако актерское образование у него тоже есть: более десяти лет назад он окончил мастерскую Юрия Соломина в Щепкинском училище. Роль Давида исполняет Константин Фридовский. В постановке также заняты Александра Ахметзянова и Константин Фридовский — в 2024 году они окончили курс Виктора Рыжакова в Школе-студии МХАТ. Фёдор Бычков — выпускник мастерской Юрия Бутусова в ГИТИСе.
На сцене царит постирония и юмор, блестяще работает динамика света и тени, чередуются энергичные сцены с медитативными моментами, рассматривая вечный сюжет как дневник современника, и «актерам приходится постоянно менять темп игры и формат подачи материала, когда каждый характер раскрывается иначе», — объясняет режиссер Саша Золотовицкий.
«Голиаф» — это попытка переосмысления знаменитого ветхозаветного сюжета, попытка найти того самого Голиафа, который как будто бы становится функцией, еще одной ступенькой на пути Давида к царству и величию. Но там, за этими словами про «рост шести локтей и пядей», мог скрываться человек, обычный живой человек.
Михаил Ковалёв.
Фото автора
