Многобедная семья, или Проценты вместо людей

Почему народ не хочет размножаться? Мнения депутатов Государственной Думы красиво разделились. Однако вопрос демографии вышел на линию фронта тотальной войны с человечеством. А Дума стала фронт-офисом, куда прилетают юридически грамотно упакованные позиции всех заинтересованных сторон.

Пленарное заседание Государственной Думы в среду, 14 июня, отмечено правительственным часом Минтруда Антона Котякова по теме демографии и дискуссией вокруг запрета на смену пола в коммерческих клиниках России. Единороссы в лице зампреда ГД Анны Кузнецовой констатировали, что исполнение национального проекта провалено. Министр Котяков явно не ожидал такого расклада. Цифры кассового исполнения близки к ста процентам, и далеко не все нацпроекты так успешно работают в понимании правительства.

Думские критики говорили, что снижение бедности и безработицы, повышение зарплаты бюджетников – результат манипуляции статистикой, а вот демографию не спрячешь. Председатель ГД Вячеслав Володин устроил министру труда небольшую выволочку за то, что цифры затмили людей. Так почему народ не хочет размножаться? Каждый в Думе уже сам перестал понимать – он за красных, белых, зеленых или сразу за всю радугу. Но и молчать не может. Действует принцип Евгения Примакова об отсутствии единого фронта. Спорщики меняют ориентацию в зависимости от темы и хода дискуссии.

Консервативной стала популистская позиция о причине в бедности и отсутствии жилья, хотя она не соответствует действительности. Отказываются от деторождения или, как минимум, от грудного вскармливания преимущественно образованные женщины с устойчивыми доходами. Обратный вариант безответственного деторождения в маргинальной среде сочетается с пьянством. Такое материнство иногда выводит на жуткие кадры привязанных к кроватям детей. Анна Кузнецова удивляется, что директор этого детского дома остается в должности. Оба крайних варианта одинаково отмечены нарушениями материнского инстинкта у самой женщины. Роль отца сведена к минимуму. Она его просто не послушает, принимая решения за всю семью. Распространенный промежуточный вариант одного ребенка на женщину создает видимость благополучия, но он дает только первый опыт материнства, далеко не всегда удачный. Всего век назад еще существовала мода на многодетную семью. Мои родители оттуда. И больше ничего общего у них не было, кроме меня.

Сегодня многодетная семья стала экзотикой. О причине в Думе говорят постоянно. Депутат СРЗП Андрей Кузнецов придумал синоним «многобедная». Председатель комитета по вопросам семьи, женщин и детей коммунист Нина Останина в комментарии «Московской правде» перед пленарным заседанием утверждала, что причина спада рождаемости не в бедности, а в неуверенности в завтрашнем дне. Затем в ходе правительственного часа Останина напомнила о советском беби-буме. «В основе этого опыта было два фактора: первое – это уверенность в будущем своих детей, и второе – решение жилищных проблем и достойное материальное обеспечение семьи», – утверждала Останина.

Хотя я сам дитя того беби-бума и помню другое, подход коммуниста мне нравится. Ее комитет впервые в истории Думы получил сильного и самостоятельно мыслящего председателя. И все же для чистоты картины. Когда я родился, никакого жилья не было вообще. Затем до года большинство моих сверстников умирало на глазах моей мамы. Но материнский, родительский инстинкт был сильнее обстоятельств. Я писал об этом. Однако ближе всего к причинам отказа от деторождения подошел все же сам председатель ГД Вячеслав Володин. В переводе с парламентского на русский председатель сказал, что в обсуждении демографических проблем на правительственном часе увлеклись зарплатами и доходами, а причина в пропаганде. «Если есть культ семьи, если мы с вами ценим и бережем то, что досталось нам от наших дедов и прадедов, моральные ценности, то, наверное, ни у кого нет сомнений, что семья будет большой. Если эти ценности под диктовку и через промывание мозгов превратились в любовь только к себе, восхищение только собой и возможностью менять пол, то понятно, что у нас не будет больших семей в будущем, и дальше уже возникнет вопрос о существовании государства».

Володин высказался о демографии специально для вызванного в Думу министра здравоохранения Михаила Мурашко, поскольку планировалось обсуждение депутатского законопроекта первого чтения о запрете смены пола в частных клиниках. Документ называется «О внесении изменений в Федеральный закон «Об актах гражданского состояния» и Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Тут выволочку министру устроила Останина: «Ваши слова о недопустимости смены пола, они как-то наталкиваются, собственно, на то, что именно вы с вашего, так сказать, позволения, а точнее, в соответствии с приказом Минздрава от 23 октября 2017 года № 850-Н об утверждении формы и порядка и так далее, вы знаете название этого приказа, собственно, все это и началось. Вы, по сути дела, своей подписью ратифицировали конвенцию ВОЗ. И в этой части можно вам вопрос? А кто вас уполномочил это делать?» – спросила коммунист Останина прокурорским тоном.

Вопрос «Кто уполномочил?» следует адресовать почти каждому представителю правительства в Думе по всем вопросам.

Ввиду очевидности ответа, министр Мурашко перевел разговор на хирургические манипуляции по исправлению врожденных генетических дефектов развития и эндокринных нарушений. Затем перевел внимание на отравления суррогатным алкоголем. В конце ухватился за соломину – наступающий в воскресенье День медицинского работника. Володин не смог отказать медицинским работникам в поздравлении. Хотя среди них есть и такие, кто, по информации депутата Дмитрия Хубезова, при удалении гланд предлагает ребенку сменить пол. Теоретически всероссийский доктор Мурашко должен был бы сказать о массовых нарушениях материнского инстинкта в современном мире, но именно в современном мире это было бы неполиткорректно.

Заседание Думы 14 июня 2023 года оказалось чрезвычайно тяжелым для освещения ввиду состоявшегося многопланового прорыва. Его обеспечил зампред Думы Пётр Толстой, который спас журфак от разгрома и вообще считает, что никогда нельзя уступать. Наоборот, надо выбросить стеклянные бусы, которыми нас как туземцев наградили в девяностые.

Толстой и Володин повели палату на бой с технологиями США по промывке мозгов. Депутаты были вынуждены объединиться. Кто по доброй воле – тот выступил с конструктивными предложениями. Например, единоросс Николай Николаев предложил принять закон быстро, потому что в ответ идет работа по поиску лазеек в нем для смены пола или хотя бы успеть до введения в действие обработать как можно больше детей.

«Вовлечение подростков и молодых людей – это такая криминальная сеть. И в ожидании принятия нашего законопроекта адвокаты и юристы, которые работают в этой сети по вовлечению людей, пишут в соцсетях, что если останется хоть одна лазейка, то они найдут, как ею воспользоваться.

Одновременно с этим так называемые транс-френдли психологи сейчас начали активно подгонять тех подростков и молодых людей, которые только вовлекаются в процесс смены пола, чтобы успеть получить справки и изменить документы до принятия закона в третьем чтении», – сказал депутат Николаев.

Толстой объяснил, что это медицина такая с психологией: «Это вершина айсберга, то, о чем я говорю. Западная индустрия трансгендеров пытается таким образом просочиться в нашу страну, проломить окно для своего многомиллиардного бизнеса. В России уже существует развитая сеть клиник по смене пола, она включает в себя так называемые транс-френдли врачи и транс-френдли психологи. Действует это все при активной поддержке ЛГБТ-организаций. Правда, в последние там полгода они сменили свои названия на более, может быть, безобидные».

Конец цитаты.

«Диагноз, о котором нам говорят уважаемые врачи, который звучит «транссексуализм», он относится к расстройствам половой идентификации и помимо прочего является основанием для признания гражданина негодным к военной службе», – сообщил Толстой.

Это даже не воронка вовлечения, а целая сеть. В США развелось великое множество скорострельных изобретателей диагнозов.

Эсер Елена Драпеко спросила: «Когда мы пытались написать закон о запрете порнографии в Российской Федерации, некрофилии, зоофилии и прочих вот отклонений, как раз медицина, сексопатологи в нашей рабочей группе выступили против, говоря о том, что все наши отклонения сегодня признаны в мире нормой. Правильно ли я вас понимаю, что мы вернемся к теме запрета порнографии в Российской Федерации?»

Пётр Толстой откровенно обрадовался, увидев в зале единомышленников. Его позиция незыблема: два пола, союз мужчины и женщины, как в Конституции, и никаких промежуточных гендеров. Нельзя допустить, чтобы гомосексуальные пары, сменив пол, получали право усыновления детей.

«Нам нужно проработать контроль над гормональными препаратами, которые используются для смены пола и для медикаментозных абортов в большом количестве сегодня. И этот контроль, на наш взгляд, должен быть со стороны государства, и достаточно жестким. И нам нужно серьезно рассмотреть вопрос о запрете абортов в коммерческих клиниках, которые делаются с нарушением законодательства, ради прибыли», – предупредил зампред Думы Пётр Толстой.

Он попросил Мурашко не портить закон изъятиями и поправками.

Действительно, с принятием закона по запрету смены пола открывается фронт парламентских работ в направлении ВОЗ и ее «Международного классификатора болезней» – действующего десятого и подготовленного одиннадцатого.

К сожалению, острота дискуссии затмила вопрос Анатолия Вассермана.

«Поскольку упомянутое понятие «гендер» означает представление о половой роли, в какой мере развиваются Министерством здравоохранения исследования по психологическим и, если надо, психиатрическим методам приведения этих представлений в соответствие с реальностью?» – спросил Вассерман.

Мурашко честно ответил: «Хочу отметить, что сейчас есть поручение президента по созданию на базе нашего федерального Центра психиатрии… создание дополнительного института по исследованию не только этих, но и ряда поведенческих направлений, в том числе общественного поведения. Поэтому это направление также будет дальше взято обязательно в научную проработку помимо того, что сегодня делаем».

Ответ министра типичен для чиновника, но не врача или ученого-исследователя. Кому интересно слушать формальные отчеты об исполнении поручений президента по числу административных центров, проведенных заседаний, процентах исполнения?

Доцент Наталья Вакурова с высот своего опыта работы в социологической службе телевидения с возмущением заявила, что у людей сначала отняли чувство будущего, а теперь спрашивают, почему они не хотят рожать. Одной причины не может быть. У людей такое чувство, что идет война. Рожают только те, кто вообще ни о чем не думает. Сменилась мода в отношении семьи. В прошлом выход девушки замуж вызывал зависть и уважение. Сейчас – вот дура-то! Зачем?

Наталья выпустила целую армию студентов в нескольких вузах и хорошо знает их предпочтения. Они могут быть целеустремленными или безвольными на папины деньги, но четкого представления о будущей жизни нет ни у кого. Осознанная беременность случается относительно редко и не всегда заканчивается удачей. Сколько бы в правительстве ни тарахтели про генетику, реальной помощи нет, или она недоступна в срочном порядке.

Предпочтения и взгляды журналистов в Думе точно такие же, как у студентов. Они все одинаково погружены в ценностное поле США. Их искренне удивляют фильмы и романы из числа отрецензированных нами для «МП», направленные на пропаганду семейных ценностей и естественных отношений мужчины и женщины.

Мои слова о войне с человечеством мне прощают как человеку, явно подвинутому рассудком. А я в этой войне живу с рождения. Сноудена они не читали. Фильмы ВГТРК презирают, как и Симоньян с ее рассказами. Но вот что характерно: недолгое исчезновение в тот же день депутата Делимханова оказалось для журналистов важнее резонанса на разговор Путина с военными корреспондентами. Анализ представил в эфире «Вести-FM» Дмитрий Дробницкий. По уровню значимости комментарий сравним с эссе «Прощай, Каталония!», где автор Джордж Оруэлл среди прочего представил анализ освещения испанских событий в прессе разных стран.

С тех пор пресса изменилась кардинально в сторону единообразия под контролем Агентства США для глобальных медиа. По Дробницкому получается, вся свобода журналистов укладывается в придумывание креативных заголовков, когда актуальная истина ничто по сравнению с искусственной релевантностью. Российские коллеги на примере запрета смены пола оказались профессиональнее: «Трансгендеров не пустят под нож»; «Госдума запретила россиянам менять пол: глава Минздрава «уныло взирал»; «Дьявольская политика пускай проводится в США». Большинство заголовков носит информационный характер.

Никто не видит причин депрессивной демографии в атаке на национальную культуру.

Для примера, в тот же день незаметно принят закон председателя комитета по культуре Елены Ямпольской по запрету сноса объектов культуры без оценки последствий и публичного обсуждения. Называется «О внесении изменений в статью 41 Закона Российской Федерации «Основы законодательства Российской Федерации о культуре».

В любом случае очевидно, на мой взгляд, страна не увидит жизнеутверждающих фильмов, которые мы рецензируем. Да и мы не все видим, потому что на просмотры в МИА «Россия сегодня» попасть удается не всегда, и там сразу предупреждают о проблемах проката. Зампреды Думы есть люди великие. Но мне странно, что в этот день не видно Ирины Яровой. В ее исследованиях есть какой-то ответ на вопрос Вассермана. Пётр Толстой принес в работу Думы опыт телеведущего Первого канала и смог делать то, что прежде не удавалось никому. Но по сути он неправ, делая упор на коммерческие причины скользкого продвижения программы смены пола в Россию. Коррупцию тут даже искать не надо. Но в программах КНР ее намного больше, а программы США все равно намного успешней, в том числе и в КНР. Китаянки тоже расхотели размножаться. На результаты исследования Сергея Капицы по демографии наложился целый пакет постмодернистских программ снижения численности человечества. Пропагандой не ограничивается, доходит до кастрации людей, инвалидизации и уничтожения.

Смена пола фактически является формой кастрации.

С уверенностью могу сказать в очередной раз, что услышал в Думе впервые нечто небывалое. Потом наступило натуральное похмелье с тем же универсальным вопросом: разве деятельность транс-френдли законна? Почему мы должны соглашаться с несуществующими диагнозами типа транссексуализм? Частные клиники вообще кто-то контролирует, если там проводят эксперименты над людьми за их же деньги, и мы постоянно видим страшные сюжеты в телевизоре?

Лев Московкин.

Фото Ольги Давыдовой