17 февраля 1740 года в Ледяном доме была устроена свадьба шута, князя Михаила Голицына, разжалованного за смену веры, с шутихой Евдокией Бужениновой. Такую забаву в 45 градусов мороза устроила русская императрица Анна Иоанновна.
Ледяной дом был построен в честь десятилетнего юбилея правления Анны Иоанновны.
«Самый чистый лед, наподобие больших квадратных плит, разрубали, архитектурными украшениями убирали, циркулем и линейкою размеривали, рычагами одну ледяную плиту на другую клали и каждый ряд водою проливали, которая тотчас замерзала и вместо крепкого цемента служила, – так описывал строительство Ледяного дома современник императрицы Георг Вольфанг Крафт. – Таким образом чрез краткое время построен был дом, который был длиною в восемь сажен, шириною в две сажени с половиною, а вышиною вместе с кровлею в три сажени. Напереди перед домом стояло шесть ледяных точеных пушек <…> Из оных пушек неоднократно стреляли <…> Еще ж стояли в том же ряду с пушками две мортиры. <…>
В том же ряду у ворот стояли два дельфина. Сии дельфины с помощию насосов огонь от зажженной нефти из челюстей выбрасывали, что ночью приятную потеху представляло. Позади помянутого ряду пушек и мортир сделаны были около всего дому из ледяных баляс изрядные перила, между которыми, в равном расстоянии, четвероугольные столбы стояли. Когда на оный дом изблизи смотрели, то с удивлением видна была вверху на кровле четвероугольными столбами и точеными статуями украшенная галерея, а над входом преизрядный фронтишпиц, в разных местах статуями украшенный».
Дверные и оконные косяки, а также пилястры были выкрашены краскою наподобие зеленого мрамора. По словам Крафта, при входе в Ледяной дом были сени, а по обеим сторонам — покои «без потолку», с одной только крышей. В сенях было четыре окна, а в каждом покое — по пять окон, и всё — и оконные рамы, и стекла — из тонкого чистого льда.
«Ночью в оных окнах много свеч горело, и почти на каждом окне видны были на полотне писаные смешные картины, причем сияние, сквозь окна и стены проницающее, преизрядный и весьма удивительный вид показывало, – продолжал описывать уникальное сооружение Георг Крафт. – В перилах, кроме главного входа, находились еще ворота и на них горшки с цветами и с померанцевыми деревьями, а подле них простые ледяные деревья, имеющие листья и ветви ледяные ж, на которых сидели птицы <…> Наружное украшение состояло в следующих вещах. На всякой стороне, на пьедестале с фронтишпицем, поставлено было по четырехугольной пирамиде. Помянутые пирамиды внутри были пусты, которые сзади от дому вход имели. На каждой оных стороне высечено было по круглому окну, около которых снаружи размалеванные часовые доски находились, а внутри осьмиугольный бумажный большой фонарь (со множеством зажженных свечей) висел, у которого на каждой стороне всякие смешные фигуры намалеваны были. Оный фонарь находившийся внутри потаенный человек вкруг оборачивал, дабы сквозь каждое окно из помянутых фигур одну за другою смотрители видеть могли. По правую сторону дома изображен был слон в надлежащей его величине, на котором сидел персианин с чеканом в руке, а подле его два персианина в обыкновенной человеческой величине стояли. Сей слон внутри был пуст и так хитро сделан, что днем воду, вышиною в двадцать четыре фута, пускал, которая из близ находившегося канала адмиралтейской крепости трубами проведена была, а ночью, с великим удивлением всех смотрящих, горящую нефть выбрасывал. Сверх же того, мог он, как живой слон, кричать, каковый голос потаенный в нем человек трубою производил. Третие, на левой стороне дома, по обыкновению северных стран, изо льду построена была баня, которая, казалось, будто бы из простых бревен сделана была и которую несколько раз топили, и действительно в ней парились».
Это описание «дивного здания, какого ни одна страна, кроме России, не производила и какое мог только произвесть суровый север наш с помощью жестокой зимы 1740 года», приводит в своем романе «Ледяной дом» писатель Иван Лажечников. Дворец появился между адмиралтейством и Зимним дворцом как бы по мановению волшебного жезла всего за несколько дней.
«Все здание было из воды, – писал Иван Лажечников. – Фундамент клался из воды; стены, кровля, стекла, украшения выводились из нее же; все спаявалось водою; вода принимала все формы, какие угодно было затейливому воображению дать ей. И когда солнце развернуло свои лучи на этом ледяном доме, он казался высеченным из одного куска сапфира, убранного фигурами из опала. <…> В одном из покоев на одной половине стоял уборный стол, на котором находилось зеркало, несколько шандалов со свечами, которые по ночам, будучи нефтью намазаны, горели, карманные часы и всякая посуда, а на стене висело зеркало. На другой половине видны были преизрядная кровать с завесом, постелью, подушками и одеялом, двое туфель, два колпака, табурет и резной работы комель, в котором лежащие ледяные дрова, нефтью намазанные, многократно горели. В другом покое, по левую руку, стоял стол, а на нем лежали столовые часы, в которых находящиеся колеса сквозь светлый лед видны были. Сверх сего, на столе в разных местах лежали для играния примороженные карты. Подле стола по обеим сторонам стояли резной работы два стула, а в углах две статуи. По правую руку стоял резной угольной поставец с разными небольшими фигурами, а внутри оного стояла точеная посуда, стаканы, рюмки и блюда с кушаньем. Все оные вещи изо льду сделаны и приличными натуральными красками выкрашены были».
Строительством дворца изо льда руководила «маскарадная комиссия», которую возглавлял кабинет-министр Артемий Волынский. На «дурацкую» свадьбу привезли около 300 представителей различных народов, одетых в национальные костюмы.
Анна Иоанновна осматривала готовый Ледяной дом ночью, «чтобы очарование зрелища было сильнее». Весь Петербург съехался смотреть на чудо.
«Выступив из мрака ночи с своими огнями, ледяной дом сиял металлическим блеском и далеко бросал от себя свет на Луговую линию, очертивши им пестрый полукруг лиц и ног; площадь казалась вымощенною верхушками голов, – читаем в романе Ивана Лажечникова. – <…> Заскрипел снег, тиснутый сотнями подков, зашипел он от множества порезов; показался эскадрон гусар и вслед за тем сани государыни, за коими тянулся ряд экипажей. Из ледяного дома выступило несколько придворных на крыльцо и впереди всех Волынской. Когда сани поравнялись с ним, он был подозван к ее величеству. Она изволила милостиво расспрашивать его об устройстве дома и смеялась очень карикатурным изображениям, часто переменявшимся на окнах…».
Свадьба шута Анны Иоанновны, князя Михаила Алексеевича Голицына по прозвищу «Квасник» (в его обязанности входило обносить императрицу и ее гостей квасом), и «придворной калмычки» Евдокии (Авдотьи) Ивановны Бужениновой состоялась 17 февраля 1740 года. Очевидец забавы государыни, французский посланник маркиз де Шетарди, доносил своему правительству:
«Только здешняя страна может доставить развлечение в таком роде, какое устроила себе царица <…> Князь Голицын подал к тому повод, пожелав, против воли царицы, вступить в неравный брак <…> С этой целью были призваны лопари, самоеды, калмыки, казаки; все они появились в маскарадных костюмах, образуя процессию более чем в 200 человек, предшествовавших или следовавших за новобрачными, заключенными в клетку, поставленную на слона. Одни ехали в телегах, запряженных волами; другие двигались в повозках, которые везли кабаны, свиньи, козы и собаки. Лопари и самоеды отличались своими одеждами из звериных шкур и санями, заложенными оленями. <…> За трапезой (свадебным ужином. — С. И.) следовал бал, на котором каждое племя танцевало особо. Затем новобрачных повезли в Ледяной дом, они легли там и оставались до восьми часов утра».
Современники объясняли выбор Голицына женихом для этой свадьбы двояко. По одной версии, причиной было княжеское достоинство шута, что позволяло унизить весь род и — шире – всю родовую знать в целом. По другой версии, Михаил Голицын был произведен в шуты и стал объектом насмешек из-за тайного брака с католичкой, который сопровождался переходом в католицизм самого Голицына. Анна Иоанновна расторгла этот брак и нашла «достойную заместительницу» католичке — калмычку-шутиху.
Еще один очевидец дурацкой свадьбы, генерал Манштейн, писал, что праздник был задуман государыней с целью показать, сколько различных народов обитают в России, насколько обширна ее империя, для чего «императрица предписала всем губернаторам выслать в Петербург по нескольку инородцев обоего пола».
«Глядите, глядите, что за странный поезд тянется за экипажем новобрачных! – писал Иван Лажечников в книге «Ледяной дом». – Честь первых за ними принадлежит остякам, или, лучше сказать, оленям, на которых они едут. За ними новгородцы на паре козлов, малороссияне на волах, чухонцы на ослах, татарин с своею татаркою на откормленных свиньях <…> Тут и рыжеволосые финны на крошечных конях, камчадалы на собаках, калмыки на верблюдах, белорусцы под войлоком колтуна, зыряне, которых честность могла бы поспорить с немецкою, ярославцы, взявшие верх на этой человеческой выставке статью, красотою, щегольством наряда, и так далее <…> Блеянье, лай, мычанье, рев, ржанье, звон бубенчиков и колокольчиков — какая чудная музыка при этом диковинном поезде! Только в России можно было составить такой богатый этнографический праздник. На одной площадке собрались весь север Азии и почти весь восток Европы: для этого стоило только русской царице махнуть платком из окна своего терема».
Как уже говорилось выше, новобрачные ехали в клетке, установленной на спине слона. Народ встречал их радостным криком и хохотом.
«Напыщенные, как лягушка, собиравшаяся в быки, сидят они друг против друга в богатых креслах. Штоф, бархат, золото, вспыхивая от луча солнечного, сквозят через железные прутья клетки, муфты придают новобрачным высокую степень кукольного барства», – говорится у И. И. Лажечникова.
После свадебного ужина и танцев новобрачные с сопровождающими отправились в Ледяной дом.
«Здесь, при звуке труб, литавр и гобой, под ход козлов, быков, собак и ослов, высадили их из железной клетки и отвели с подобающею честию в спальню, где и заперли. Поезд распущен. Часовые приставлены к дому, чтобы влюбленная чета не могла из него освободиться. Каков алтарь Гименею?.. На что ни садятся, к чему ни прикасаются, все лед — стены, брачное ложе, утварь, отвсюду пышет на них холод, ближе, теснее, наконец душит, костенит их. Несколько минут утешает их огонь в ледяном камине, на ледяных свечах; но этот фосфорный огонь не греет — вот и он слабее перебегает по ледяным дровам, цепляется за них, бьется умирая, исчезает… Холодно, мрачно, как под землею! Сердце замерло. Сначала молодые силятся побороть холод; то бегают взад и вперед по комнате, пляшут, кривляются, то кувыркаются, то колотят друг друга. Смех, да и только!.. Нет более сил выдерживать. Стучатся в дверь, стонут, умоляют часовых выпустить их, припадают заочно к их ногам, клянутся по гроб не забыть их благодеяний, обещаются озолотить их. Ничто не помогает. Отчаяние берет верх. От мольбы переходят к проклятиям: все проклинают, что только носит имя человеческое; ломают и уничтожают все, что могут разломать и уничтожить, силятся разрыть стену… наконец, предавшись отчаянию, садятся на постель… Глаза слипаются, дремота одолевает их более и более; смерть уж протягивает на них руки, усыпляет их, убаюкивает сказками, сладкими видениями; еще одна минута… и они заснули бы навеки. Но утро отрясает уже свои белокурые кудри из-за снежного подзора; начинает светать… К новобрачным входит караульный офицер и, найдя их в предсмертном усыплении, старается их оживить. Их оттирают снегом и относят на квартиру, где помощь лекаря скоро возвращает им жизнь» – так описывается кошмарная ночь в Ледяном доме в одноименной книге.
Мало кто сомневался, что Голицын и Буженинова замерзнут насмерть. Но они выжили и получили свободу. Евдокия Буженинова в дальнейшем стала законной супругой Михаила Голицына. От этого брака родился мальчик Андрей. Евдокия умерла в 1742 году при родах второго сына – Алексея. Михаил Алексеевич прожил 87 лет, за которые был женат четырежды. В последний раз Голицын женился через некоторое время после смерти жены-шутихи, и в этом браке у него родились три дочери.
Анны Иоанновны не стало в октябре 1740 года, то есть почти через 9 месяцев после шутовской свадьбы. После ее смерти Голицыну были возвращены титул и часть имущества.
А Ледяной дом растаял в апреле…
Сергей Ишков.
Фото с сайта ru.wikipedia.org
