Об этом заявил почетный полярник Дмитрий Шпаро в ходе пресс-конференции в МИА «Россия сегодня», приуроченной ко Дню полярника, отмечаемому в России 21 мая.
По его словам, к такой оценке он пришел, сравнивая то, что происходило в Арктике на разных этапах ее исследования и освоения: «С точки зрения арктических исследований, я не большой человек. Я просто знаю, что было когда-то давно, когда я был в Арктике, и сравниваю то, что было тогда, с тем, что происходит сейчас. То, что происходит сейчас, мне нравится. Раньше были дрейфующие станции (папанинская СП-1, СП-2 Сомова, СП-З Волгова, СП-4 Гордеенко и т. д.). Полярники исследовали лед, размещаясь на дрейфующих станциях. СП-19 Артура Чилингарова, станция на осколке шельфового ледника, чуть не потонула. СП-19 прошла точно через Северный полюс. А теперь уже у нас нет дрейфующих станций, зато есть такое специальное устройство, которое движется и заменяет эту ледяную платформу, которое имеет несколько этажей, на которых размещается масса ученых. Они одновременно и комфортно работают. Конечно, это здорово! И, конечно, те возможности, которые были тогда, перекрыты теми возможностями, которые есть сейчас».
Как рассказал Дмитрий Шпаро, когда он был в Арктике в 70-80 годах, там было много военных: «В каждом населенном пункте стояли роты ПВО, потому что там были радары, которые должны были прощупывать небо. Сейчас вопросы противовоздушной обороны решаются совсем по-другому. Эти роты больше никому не нужны. На Диксоне был полк ПВО, а теперь этого полка нет. Его давным-давно, в восьмидесятые, вывезли. Когда СССР сменился на РФ, был провал, потому что военные ушли из Арктики, но сегодня военные туда вернулись. Так, на острове Врангеля был небольшой военный контингент, потом он исчез, теперь он снова есть. Это хорошо, что он есть. По-видимому, это нужно. Не было военных на острове Котельный, теперь они туда вернулись».
По его словам, при этом возникает некое противоречие: «Когда мой младший сын Матвей Шпаро готовился к своему фантастическому путешествию на лыжах от земли к Северному полюсу полярной ночью, у них была тренировка. Они шли вдвоем с Борисом Смолиным через пролив Лонга. И тогда мы долго решали вопрос, чтобы им разрешили идти на лыжах через пролив Лонга, потому что вертолет через пролив Лонга не мог лететь по экологическим соображениям. Это территория заповедника, летать нельзя, потому что вы испугаете моржей, испугаете китов, испугаете тюленей и т. д., потом мы все это утрясли, но факт этот у меня в голове остался. Это был некий диссонанс по сравнению с тем, что было, когда я пересекал пролив Лонга в 1972 году. А теперь есть военные на острове Врангеля! Но раз есть военные на острове Врангеля, ясно, что к этим военным нужно достаточно регулярно летать. И как решаются сейчас экологические проблемы, связанные с тем, что на этих наших замечательных заповедных островах размещаются военные, непонятно. Конечно, это некая проблема, которую государство должно иметь в виду и которую государство должно решать. Потому что снабжать военных – это далеко не то же самое, что вдвоем идти на лыжах через пролив Лонга».
Как отметил Дмитрий Шпаро, колоссальной проблемой остается экономическое развитие этих территорий: «Мы слышим и про золото, и про никель, и про газ, и про нефть, и все это север, все это Арктика. Все это азбучные истины, и понятно, что государство этим занимается. Скажу вам про Северный морской путь… Тут я недавно писал вступление к монографии, где перечислялись разные события и разные люди, начиная с XV века и заканчивая современными днями. И что интересно, по Северному морскому пути идут в большом количестве иностранные суда. Вот это, вроде бы, наша национальная трасса, но мы получаем совершенно бешеный доход от того, что по ней идут китайские сухогрузы, китайские танкеры, индийские суда, корейские. И все они идут в сопровождении наших ледоколов. Так что наши ледоколы нужны не только для того, чтобы снабжать население в Тикси или на Чукотке, но и для того, чтобы сопровождать иностранные суда, которые платят, платят и платят».
По его словам, есть еще «красивая проблема туризма», которая тоже довольно противоречивая: «Потому что если мы везем туристов в Арктику, то это значит, что мы хотим показать им что-то интересное. Ведь в Арктику очень сложно попасть. Если мы туда отправляем туристов, то это будет дорого и для компаний, которые этим занимаются, и для самих туристов. Но мы все-таки решили, что будем показывать, но как же быть с экологическими проблемами? Можно показывать или нельзя? Арктический туризм – это сложная штука, которую еще предстоит распутывать».
При этом, по мнению Дмитрия Шпаро, у нас это может быть сложнее, чем в Канаде, потому что в Канаде арктический туризм – это еще материк, а у нас, как правило, это уже острова. А если это Таймырский полуостров – он, конечно, полуостров, но туда попасть тоже крайне трудно.
Сергей Ишков.
Фото rgo.ru
