ЕЩЕ РАЗ О ШЕСТИДЕСЯТНИКАХ

Сейчас, когда еще не остыли споры о телевизионном сериале «Таинственная страсть», самое время поговорить о том, что осталось за пределами дискуссии, вне внимания прессы и публики.

Горячее обсуждение было обусловлено тем, что его создатели опошлили практически все, к чему ни прикоснулись. Это часто гарантирует успех, шум. И не только потому, что авторы заранее просчитали зрительский отклик. Нет, все гораздо глубже, на уровне нутра, как раз тот случай, когда все рождается само собой, из естества.

О героях сериала, о прототипах cказано уже немало. Вроде бы – о чем еще судить, как не о показанном на экране?

Однако общественная суть гораздо глубже – в исторической подмене.

Подмена, и пошлость, упрощенчество и пошлость – близнецы и братья. Одно следует из другого.

Безусловно, в духовном, общественном, политическом раскрепощении страны после десятилетий жизни в сталинской казарме, совмещенной с Гулагом, огромнейшую роль сыграли новая литература, театр и кино. И поэтому, наверно, так сложилось, что под «шестидесятниками» давно стали подразумевать исключительно представителей литературно-художественной интеллигенции, которые громко заявили о себе, которые были у всех на устах, начиная со времен хрущевской оттепели.

А уж создатели сериала «Таинственная страсть» довели понятийную подмену до пошлости. Для пущей завлекательности cмешали героев и прототипы, напрямую указывая, кто есть кто, вплоть до внешнего сходства. В их изображении шестидесятники – это поэты-барды-прозаики-артисты; они купаются в славе, выступают перед огромными аудиториями, ведут богемную жизнь в коктебелях и ресторанах, заводят романы-адюльтеры направо и налево – ну плейбои и плейбойши, которым остается только завидовать! Да, еще они критикуют тогдашнюю власть, посылают куда-то там телеграммы протеста; в ответ власть раздает им тычки, впрочем, не опасные для жизни и материального благосостояния.

Как будто Евгений Евтушенко (в сериале – Ян Тушинский) только и делал, что эпатировал публику экстравагантными нарядами. Как будто это не он в 1962 году потряс страну стихотворением «Наследники Сталина».

Тихой робкой тенью проходит в сериале некий прозаик Большов (Солженицын). Как будто это не его повесть «Один день Ивана Денисовича», вышедшая в ноябре 1962 года, прогремела на весь мир и стала в СССР символом литературного, общественного противостояния сталинизму в старых и новых формах. Анна Ахматова говорила, что повесть должны выучить наизусть все жители СССР.

В то же время герои «Таинственной страсти» и даже их знаменитые прототипы – Василий Аксенов, Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Владимир Высоцкий, Евгений Евтушенко, Эрнст Неизвестный, Булат Окуджава, Роберт Рождественский, Александр Солженицын и другие, к счастью, не «охваченные» авторами сериала – лишь часть уникального общественного явления.

Шестидесятники в СССР – это и ровесники Октябрьской революции, и их дети. Это состояние и движение умов и сердец, рожденное Двадцатым съездом КПСС, который разоблачил преступления сталинизма.

Шестидесятники – изначально люди, верившие в «возвращение к ленинским нормам», в социализм с человеческим лицом. (Впоследствии многие из них отказались от веры в «праведный коммунизм» и стали убежденными антикоммунистами.) Они жестоко обманулись. Политическая система и не думала сдавать позиций. За демонстрации и призывы к соблюдению Советской Конституции стали бросать в лагеря и в психиатрические больницы.

Шестидесятники были разными: рабочие, интеллигенты, партийно-советская номенклатура. Условно и неусловно говоря, одни сидели в тюрьмах, другие – в ЦК КПСС. Историк Николай Николаевич Покровский (шесть лет заключения на политзоне в Мордовии) рассказывал мне, что один из его солагерников отбывал срок за распространение в самиздате поэмы главного редактора журнала «Новый мир», кандидата в члены ЦК КПСС Твардовского “Теркин на том свете”. Он приходил к замполиту лагеря, показывал напечатанную к тому времени в газете “Известия” (1963 год) поэму и спрашивал: “Как же так, а я-то сижу?!”

Шестидесятники – борцы с режимом, правозащитники, мученики, политзаключенные. Петр Григоренко, Юлий Даниэль, Андрей Синявский, Константин Бабицкий, Татьяна Баева, Лариса Богораз, Наталья Горбаневская, Вадим Делоне, Владимир Дремлюга, Павел Литвинов, Виктор Файнберг, Илья Габай, Феликс Серебров, Анатолий Щаранский, Александр Гинзбург, Виктор Некипелов, Юрий Орлов, Петр Якир, Виктор Красин, Владимир Буковский, Сергей Ковалев и многие, многие другие… Их арестовывали, судили, бросали в психушки и лагеря не позавчера, а почти вчера. Один из самых непримиримых – Анатолий Марченко (четыре лагерных срока только по антисоветским статьям УК) умер после голодовки в Чистопольской тюрьме в декабре 1986 года, на заре гласности, когда генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев уже говорил в Москве о перестройке, свободе и демократии.

А в массовом сознании, формируемом прессой, шестидесятники – только знаменитые литераторы, которых в сериале «Таинственная страсть» показали как плейбоев, ведущих шикарную жизнь, несмотря на некоторые разногласия с властью.

Была, есть и будет в людской природе вовсе не таинственная страсть к подмене понятий, упрощенчеству, к опошлению великих эпох и великих людей. Как писал Пушкин: «Толпа… в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок – не так, как вы – иначе».

Но возможно, и «так, как вы». Однако интересен-то он не этим. Впрочем, кому как и кому что.

Сергей БАЙМУХАМЕТОВ