Статьи, рассуждения об утерянной эффективности экономической системы СССР – постоянная и непременная часть современного информационного пространства.
Трудно сказать, чего в них больше – идейной убежденности, ностальгии по годам юности или же просто незнания. А то и мифологии. Да, для многих представителей старших поколений СССР остается в воспоминаниях как время социального равенства, стабильности, уверенности в завтрашнем дне. Так и было. В массовом сознании. Но тогда же, в том же массовом сознании, несмотря на несомненные отдельные достижения в науке и технике, укреплялось убеждение, что с «экономикой социализма» большие нелады. Об этом говорили и работяги в заводских курилках, и академики.
Однако призывы чуть ли не «назад в СССР» ныне далеко не редкость. В данном случае речь о государственной экономике.
В очередную годовщину августовского путча 1991 года в популярной газете «МК», помимо политической апологии заговорщиков ГКЧП как людей, пытавшихся «спасти СССР», давалась и экономическая характеристика СССР как страны «с темпами роста на то время выше, чем в любой развитой стране Запада».
Темпы роста фигурируют во всех подобных статьях и книгах, прежде всего приводится в пример сталинский период. Причем речь только о промышленности. Действительно, цифры ошеломляют. Только надо учитывать, от какого порога ведется учет. Если раньше был один завод, а потом построили пять или шесть, то и темпы роста в данной отрасли будут фантастически высокими. Что до сельского хозяйства, то в годы сталинского правления производство зерна и мяса на душу населения было ниже, чем в 1913 году.
Ранее в той же газете был опубликован материал уже сугубо экономический, выдержки из которого следует привести подробней:
«Под железной пятой рынка: российской экономике пора возвращаться к лучшим советским практикам… Навязанное утверждение, что советская система недееспособна, а западная сверхэффективна, превратило страну и народ в объект безответственных и некомпетентных социальных экспериментов… Мы до сих пор шарахаемся от словосочетания «плановая экономика» и уповаем на рыночный хаос, который ведет в никуда… Госплан действовал c 1923 по 1991 гг., планировал развитие народного хозяйства СССР, контролируя этот процесс. Были ответственность и результат».
И так далее. Остановимся на последнем слове – «результат». О нем убедительнее всего говорят материалы ЦК КПСС, которые не публиковались. То есть советский человек, обсуждая на кухнях и в курилках действительность, не ведал, что в ЦК КПСС всё знают, и намного больше него.
Вот стенограммы заседаний Секретариата ЦК, 1965 – 1967 годы. (М.: ИстЛит, 2020).
«В 1965 г. 43 предприятия не выполнили заданий по выпуску валовой продукции, 63 – по себестоимости, а 46 – по производительности труда».
«Многие электростанции строились долго, а стоили дорого. Крайне высокими были аварийность, травматизм рабочих и служащих. Так, за 1966 г. произошло 447 несчастных случаев со смертельным исходом и 1426 аварий. Энергетические мощности (от 300 тыс. кВт) работали ненадежно».
«На предприятиях тяжелой промышленности… только за восемь месяцев 1966 г. произошло 80 крупных аварий, в результате которых пострадали 65 тыс. человек, а погибло 1,1 тыс. Во многих случаях все объяснялось ветхостью оборудования, отсутствием капитального ремонта… В результате заводы были вынуждены эксплуатировать неисправное, устаревшее оборудование».
Однако нового оборудования было много.
«К январю 1967 г. в промышленности и строительстве накопилось только незапущенных в работу и неустановленных машин, станков и аппаратов на 3,6 млрд руб. (Курс советского рубля 1967 года к нынешнему – непредставим. Средняя зарплата в 1967 году – 102 рубля. – С.Б.) На складах пылилось еще на 750 млн оборудования, вообще не нужного предприятиям».
В конце каждого года проводились закрытые пленумы ЦК КПСС, на которых говорили все как есть. Из дневников Анатолия Черняева, члена Центральной ревизионной комиссии КПСС.
«31 декабря 1972. Брежнев (Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР – С.Б.) произнес большую речь: «Не выполняем пятилетнего плана практически по всем показателям, за исключением отдельных… Как Вам не стыдно, товарищ Казанец (министр черной металлургии – С.Б.), хвалитесь, что выплавляете больше США… А качество металла? А то, что из каждой тонны только 40% выходит в продукцию по сравнению с американским стандартом, остальное – в шлак и в стружку?!»
«17 декабря 1973. По тоннажу металлообрабатывающих станков мы производим столько же, сколько США, Япония и ФРГ вместе взятые, а по числу сделанных из этого металла станков и по их производительности далеко отстаем от каждой из них. Финляндия вывозит древесины в 10 раз меньше, чем мы, а выручает валюты по этой статье экспорта в два раза больше… На складах скопилось на 2 млрд рублей неходовых товаров, то есть таких, от которых отвернулся покупатель. Это почти равно сумме капиталовложений во всю легкую промышленность на остаток пятилетки.
16 декабря 1974. В 1968 году заложили трубопрокатный цех в Свердловске, в 1970-м стройку заморозили, в этом же году заложили такой же цех в Челябинске, в 1972 заморозили. В 1974 году выяснилось, что, несмотря на импорт, труб не хватает. Но вместо того, чтобы разморозить (впрочем, уже заржавевшие с тех пор стройки), заложили новый цех в другом городе.
28 декабря 1975. Пришлось перевести в распродажу (из-за низкого качества и старомодности) на 2 млрд продукции ширпотреба, но она все равно осталась на полках».
Прервемся. Добавим кое-что, в частности, о «ширпотребе», который «остался на полках». Вся страна в 70-е годы со смехом повторяла фразы из эстрадного монолога «Дефицит» великого комика Аркадия Райкина (текст Михаила Жванецкого):
«Я прихожу к тебе, ты через завсклада, через директора магазина, через товароведа достал дефицит! Слушай, ни у кого нет – у тебя есть! Я попробовал – во рту тает! Вкус специфический! Я тебя уважаю. <…>
Ты приходишь ко мне, я через завсклада, через директора магазина, через товароведа, через заднее крыльцо достал дефицит! Слушай, ни у кого нет – у меня есть! Ты попробовал – речи лишился! Вкус специфический! Ты меня уважаешь. Я тебя уважаю. Мы с тобой уважаемые люди.
В театре просмотр, премьера идет. Кто в первом ряду сидит? Уважаемые люди сидят: завсклад сидит, директор магазина сидит, сзади товаровед сидит. <…>
Дефицит – великий двигатель общественных специфических отношений. Представь себе, исчез дефицит. Я пошел в магазин, ты пошел в магазин. Ты купил, я купил… Все купили. Все ходим скучные, бледные, зеваем. Завсклад идет – мы его не замечаем. Директор магазина – мы на него плюем! Товаровед обувного отдела – как простой инженер! Это хорошо? Это противно! Пусть будет изобилие, пусть будет все! Но пусть чего-то не хватает!»
Отдельно – по поводу «товароведа обувного отдела». Все это означало, что гигантская обувная промышленность огромной страны работает на «полку»: советские граждане гонялись за «дефицитом», то бишь за импортной обувью. В основном из стран социалистического лагеря. Особо удачливые «доставали» и обувь, произведенную на «загнивающем», по терминологии тех лет, Западе.
Продолжим цитирование дневника Анатолия Черняева, члена Центральной ревизионной комиссии КПСС:
«18 ноября 1978. Западная Сибирь дает 90% энергетических ресурсов страны. А там из 250 млрд рублей, отпущенных на жилищное строительство и социальные нужды, освоено всего 34 млн рублей.
20 ноября 1979. Главное ощущение, которое гнетет до сих пор: отстали мы, невероятно отстали от капитализма. И уже ничто <…> не оправдывает этого нашего отставания, и ни в чем нельзя увидеть наших экономических и социальных преимуществ. Безумно обидно и пока непонятно».
Конец цитаты.
В высшем руководстве все и всё знали. И пытались принять меры. В 1965 году началась так называемая косыгинская реформа – по имени председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина. Суть – усиление экономических рычагов (то есть элементов рыночной экономики), увеличение самостоятельности предприятий и организаций, обновление методов централизованного планирования. Но она вскоре тихо почила.
В 1979 году – еще одна реформа. Постановление ЦК КПСС «О совершенствовании планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работ». (https://docs.cntd.ru/document/600369). Огромный текст. Подробный перечень того, что надо сделать – во всех отраслях и сферах.
Через 5 лет, в мае 1982 года, состоялся Пленум ЦК КПСС, который принял Продовольственную программу. Тогда-то, уже во вступительных абзацах речи Л.И. Брежнева, и прозвучали ошарашивающие слова:
«Продовольственная проблема далеко еще не снята с повестки дня… Не удовлетворяется спрос на мясные и молочные изделия, недостает овощей и фруктов. В ряде районов имеют место перебои в торговле продовольственными товарами».
Ошарашивала не правда – ее все и так знали, – а то, что сказано об этом официально, на всю страну. Брежнев в докладе 11 раз употребил словосочетание «продовольственная проблема». И это на 65-м году советской власти. В стране с самой большой в мире территорией и сельскохозяйственными угодьями. При абсолютно плановой государственной экономике.
Кстати, многие сторонники возвращения к советской экономике ссылаются на то, что в западных странах при рыночной экономике действует централизованное планирование. Да, и чиновный аппарат вполне солидный. Суть ведь в результате.
Возможно, призывы чуть ли не вернуться к экономической системе СССР вызваны в том числе и неудовлетворительным состоянием нашей рыночной экономики. Но это уже другая тема.
А когда жаждут мифа, то миф всегда находится и создается.
Сергей БАЙМУХАМЕТОВ
