Вечный сюжет о борьбе света и тьмы за душу человека в необычном тандеме артистов-кукольников и профессиональных танцоров – в балете-притче «Картины из жизни доктора Фауста» (12+) режиссера и хореографа Егора Дружинина.
Спектакль-парадокс, в котором нет ни одного слова, поставлен сразу на двух театральных языках: кукольном и балетном. И не факт, что зритель сразу поймет, кто «ведет» в этом спектакле: кукловод, танцовщик или сама кукла.
«Мы не знали, на самом деле, как этого добиться, как это вообще возможно реализовать. Для этого специально организовали лабораторию в прошлом году весной. С тех пор прошло много времени прежде, чем мы пришли на сцену и занялись уже непосредственно спектаклем», – поделился с журналистами режиссер-хореограф, автор пьесы, заслуженный артист России Егор Дружинин.
Ему вторит режиссёр Максим Кустов: «Пластический театр и театр кукол, точнее, они сродни по природе. Потому что это жест и пластика. Эти два жанра очень близки, потому что мы занимаемся пластическим театром и те, и те. Это все схоже и похоже. Поэтому каких-то сложностей и трудностей с этим не возникло».
В основе постановки легенда о докторе Фаусте, самая мрачная ее часть: Небо и Ад ведут борьбу за душу ученого. На кону – спасение. Искушение, конечно, любовь – к прекрасной Маргарите. И сам Фауст, и люди вокруг него один за другим продают свою душу и становятся куклами.
«Мне было необходимо сделать так, чтобы эта кукла жила, чтобы это был отдельный живой организм. И зритель, который сидит в зале, чтобы он поверил в то, что кукла может и способна ожить. То есть вселить в нее такую немножко свою живую энергию человеческую, относиться к ней очень бережно, очень аккуратно», – отметил исполнитель роли Мефистофеля Ильдар Гайнутдинов.
Артисты и зрители в зале пытаются понять, в какой момент «искреннее чувство превращается в губительную, разрушающую страсть, в падение». Одна из героинь – кукла суставная: у нее двигаются руки, сделана она в полный рост человека из дерева. За визуальную и кукольную составляющие спектакля отвечают главный художник театра Виктор Никоненко и режиссер Максим Кустов.
Важнейший момент постановки – переход от света к тьме, от чувства к падению, – передан в ключевом визуальном решении: человек, попадая во власть низменных страстей, во власть Мефистофеля, превращается в куклу.
Виктор Никоненко так это прокомментировал: «Это синтез балета, театра кукол и классического театра. Здесь работают куклы разных систем, со множеством трюков и приспособлений, позволяющих создать иллюзию свободы от человека. Куклы будут на наших глазах меняться, умирать, двигаться в хорошей пластике, даже бутафория будет работать».
Исполнители роли Мефистофеля Ильдар Гайнутдинов и Коля Багдасарян – танцовщики с разным контекстом: для первого базовым остается классический балет, а второй пришел из контемпорари. Помимо двух приглашенных звезд в спектакле участвуют около трех десятков актеров.
«Спектакль может показаться мрачным, в нем есть серьезные эмоциональные триггеры, и мрачность даже может показаться нарочитой. Но в финале история все равно приводит зрителя к свету, к надежде на хороший финал. Это может быть воспринято как сказка: есть борьба добра со злом, но есть и моменты какого-то радостного экстаза, надежды и любви», – отметил режиссер постановки Егор Дружинин.
Над премьерой работали художник по костюмам Ирэна Белоусова, художник по свету Сергей Скорнецкий и музыкальный руководитель Алексей Сарычев. Во время действия звучат сочинения Баха, Гуно, Бетховена, Генделя, а также авторские композиции актрисы Государственного академического Центрального театра кукол имени С. В. Образцова Людмилы Ким.
Елена Утенкова.
Фото Галины Улановской
