В словарях два понятия, вынесенные в заголовок, располагаются неподалеку друг от друга. И сейчас знатокам древностей, похоже, действительно требуется средство, которое поможет справиться с ситуацией.
Отмыть картину — не то, что отмыть деньги
С нынешнего года вступили в силу соответствующие статьи Федерального закона от 09.03.2022 №47-ФЗ «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации», согласно которым производители и продавцы ювелирных изделий лишались права применять упрощенную систему налогообложения. Эти изменения в законодательной базе также напрямую коснулись коллекционеров антиквариата.
Разумеется, данная категория граждан не относится к массовым, серьезное собирательство артефактов из глубины веков – занятие штучное. И человеку, не вхожему в столь специфический мир, без проводника не продвинуться. Поэтому за разъяснениями, какие последствия ждут рынок, корреспондент «МП» обратился к Михаилу Перченко – вице-президенту Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров (МКААД), президенту гильдии оценщиков, владельцу галереи «Старые мастера».
Чтобы читателю легче было представить степень погруженности Михаила Ефремовича в тему, стоит сказать, что стаж его как коллекционера превышает шесть десятков лет. Пристрастился еще школьником благодаря комиссионному магазину на Арбате, познакомился с признанными знатоками, получая от них уроки, один из которых сформулировал коротким предложением: «Нужно собирать на глаз, а не на слух».
Еще одно правило, которому следует, – не иметь дела с предметами, отреставрированными более чем на пять процентов. В крайнем случае, если великий автор, можно допустить не больше десяти. А зачастую все вмешательство приглашенного специалиста в произведение искусства заключается лишь в том, чтобы отмыть картину. Не ищите здесь ассоциации с выражением «отмыть деньги» – речь идет об удалении лака. Что касается подделок, то однажды был случай, когда купил и продал таковую – по незнанию, позднее знакомый реставратор сам признался в обмане.
Считается, что у Перченко лучшая в мире коллекция полихромной деревянной скульптуры – она состоит из 126 работ. Для сравнения: в России музеи в сумме имеют девять подобных скульптур, относящихся к векам с девятого по пятнадцатый, самое крупное хранилище в мире – 27.
В общем, налицо высочайший уровень компетентности и опыта, а должности, в том числе и советника при пяти министрах культуры, являются только приложением к этому уровню.
Ценится не металл, а работа
Еще до нашего разговора было понятно, что изменения внесены ради повышения налоговых сборов. Не так давно на сайте rg.ru приводились расчеты: «До 2023 года ювелиры с годовым доходом до 200 миллионов рублей платили налог в размере шести или 15 процентов в зависимости от объекта налогообложения. После вступления в силу поправок в НК РФ финансовая нагрузка на предприятия возросла в четыре раза». Проходили в СМИ и такие данные: предпринятые шаги помогут увеличить налоговые поступления в бюджет на 20 – 30 миллиардов рублей.
В отношении коллекционеров антиквариата Михаил Перченко ставит эффективность подобных мер под сомнение:
«Закон касается всех, кто торгует драгоценными металлами. Это правильно, с одной стороны, ювелирные магазины зарабатывают громадные деньги и могут платить 30 процентов налога. Но я-то не могу, и большинство коллег – тоже. Нас принято считать жирными котами, хотя когда я полгода без долгов живу, это самые счастливые полгода в моей жизни.
Закон предусматривает общую стоимость товара. Если товар продается с серебром, золотом или драгоценностями, то учитывается все. Вот у меня три наутилуса, каждая вещь стоит от 500 тысяч долларов. Серебра там – ну, максимум на тысячу. Но ведь в нашем деле покупают и продают не из-за доли драгоценного металла, а из-за работы!
Я продал до Нового года несколько икон, получив их в обмен на какую-то картину. Часть из них были в серебре. За них я уплатил шесть процентов налога, а если бы было в несколько раз больше, то мне было бы уже невыгодно продавать. Потому что накладные расходы превысили бы доход – оценка, транспортировка, упаковка, реставрация…»
Эксперт подчеркивает, что сам он в силу выбранного направления драгоценными металлами оперирует не так часто, предпочитая картины с деревянными рамами и скульптуры. Но вот большинство товарищей по цеху специализируются как раз на этом. Посему его прогноз пессимистичен. Самое плохое, если сделки из-за нерентабельности уйдут в тень. Но даже если этого не произойдет, движение на рынке уменьшится как минимум в десять раз. И в бюджет государства будет поступать средств даже меньше, чем раньше.
Международная конфедерация антикваров и арт-дилеров, которая всегда прилагала усилия к тому, чтобы купля-продажа выходила из тени, сначала пыталась донести свое мнение через письма в различные инстанции. А после принятия закона решила придерживаться такого плана: из полусотни компаний, входящих в структуру, выбрать одну и все сделки с драгоценными металлами совершать через нее.
Оценщиков тоже оценивают
Еще одна особенность текущего момента: российские коллекционеры антиквариата оказались отрезанными от европейского рынка. Перченко признается, что впервые за многие годы вынужден был пропустить арт-ярмарку в голландском Маастрихте, где полезно было, как говорится, на других посмотреть и себя показать. И приводит недавний случай, когда на аукционе из 150 покупателей 30 были нашими соотечественниками, вынужденными удалиться с пустыми руками – несмотря на то, что новых хозяев нашел 91 процент выставленного. Причина – в ценовых ограничениях для обладателей российского паспорта. Коллекционеры с двумя гражданствами еще могут выйти из положения, хотя Англия старается ущемить и эту категорию.
И даже если бы подобных ограничений не существовало, оставались бы проблемы с механизмом оплаты и доставкой. Прежний алгоритм сейчас не работает, контакты оборваны.
С другой стороны, в Старом и Новом Свете институт оценщиков вызывает все меньше доверия. Михаил Ефремович приводит довод: «У меня есть друг в Санкт-Петербурге, который ошибается два раза из тысячи. Но он не пишет атрибуцию. В России есть безошибочные эксперты по русскому искусству и только один по Италии – Виктория Эммануиловна Маркова. А за границей… Я не имею дела с аукционами «Сотбис» и «Кристис», потому что у них до 70 – 80 процентов ошибок, судя по каталогу. Я уже не говорю про какой-нибудь венский аукцион, у которого 90 процентов. Они думают только о деньгах! Однако от того, что русское искусство исчезло из обращения, за рубежом пострадали больше».
Да и в конце концов Международная конфедерация антикваров и арт-дилеров, основанная в мае 2004 года, так формулирует одну из своих задач: «Одним из основных принципов деятельности антикварного сообщества является способствование развитию и защите национального антикварного рынка, в том числе путем предоставления льгот и преференций прежде всего отечественным операторам антикварного рынка. Антиквар не должен самостоятельно либо с использованием третьих лиц выстраивать бизнес-модели, которые могли бы способствовать образованию со стороны иностранных операторов форм, доминирующих по отношению к российским участникам антикварного рынка».
МКААД стремится за МКАД
Действительно, и с приостановкой международных контактов у конфедерации есть немало вариантов для приложения сил. Например, в рамках программы «Большое искусство – Большой России», когда предметы из частных собраний демонстрируются в различных регионах страны.
Благодаря программе в конце прошлого года посетители Тверской областной картинной галереи смогли ознакомиться с экспонатами выставки «Екатерина II. Прекрасная эпоха». Она включала портретные работы, миниатюры, гравюры, предметы декоративно-прикладного искусства XVIII века. Этот период времени выбрали неслучайно – на конец столетия пришелся расцвет портретного искусства в России. Символичным оказалось и место, поскольку Екатерина II оставила след в облике города: в 1764 – 1766 годах здесь был возведен Тверской императорский дворец. А для Михаила Перченко и его супруги Елены Юреневой эта акция – еще и личная история, ибо они предоставили коллекцию из шести фамильных портретов дворян из рода Юреневых.
Однако выставка могла состояться только при поддержке правительства и Министерства культуры Тверской области, ибо вложиться в ее организацию финансово у конфедерации нет возможности. Так что принимающая сторона брала на себя страховку всех экземпляров, их упаковку и прочие расходы. Кстати, запланирована еще одна выставка в волжском городе, там будут представлены произведения конца XIX – начала XX века.
Мой собеседник сетует, что центральные музеи сейчас не приглашают. И с теплым чувством вспоминает, как в 2011 году в Государственном музее изобразительных искусств имени Александра Сергеевича Пушкина заняли место собранные им раритеты Северной готики и Ренессанса – образцы живописи, скульптуры, мебели. Как волновался перед визитом директора ГМИИ Ирины Антоновой для знакомства с экспонатами: «Я страшно боялся, что скажет – ну, это для Музея личных коллекций. А Ирина Александровна уже через десять минут вынесла вердикт – это Белый зал…»
Георгий МОРОЗОВ.
Фото из личного архива Михаила Перченко
