В преддверии каждого Дня Победы в нашей семье принято перечитывать дневник моего двоюродного деда – Василия Васильевича Калмыкова. И каждый раз мы восхищаемся его подвигами, совершенными во время Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн. В канун 80-летия Великой Победы я еще раз перечитал воспоминания деда. Выбрал лишь несколько эпизодов из его фронтовой жизни. Отважный солдат не раз находился на краю гибели, в том числе и за день до окончания войны. Но в последний миг какая-то неведомая сила протягивала ему руку и спасала…
Василий Калмыков родился 27 декабря 1898 года в деревне Малинки Рязанской области. Его родители Василий Яковлевич и Прасковья Алексеевна воспитывали семерых детей. У них было огромное хозяйство: пять лошадей, две коровы, порядка 30 овец, свиньи и маленькие поросята. Так что мяса семье всегда хватало и на столе круглый год была свежая ветчина.
– Я был совсем маленький, но хорошо помню, как в 1905 году в деревне началось крестьянское восстание. Мужики требовали лучших пастбищ и землю, – пишет в своих дневниках Василий Васильевич. – Помещики в первые дни попрятались по домам, а через несколько дней пришли солдаты и арестовали 15 активистов – всем дали по пять лет каторги. После отбытия срока мужики вернулись в деревню.
В конце 1916 года Василия забрали в армию. В своих воспоминаниях дедушка рассказывает, что солдаты воевать не хотели, ругали царя Николая II и рвались домой. Однако весь 1917-й и начало 1918-го юный солдат провел в окопах и домой вернулся в родную деревню только после подписания Брестского мира.
– В 1918 году я поступил работать писарчуком в Малинковское отделение милиции, – рассказывает Василий Калмыков. – Мы разъезжали по деревням и селам, наводили порядок, отбирали самогон. Привозили его в отдел, где между делом многие сослуживцы пили его до потери сознания. Тяжелые были времена.
Когда началась Гражданская война, Василий Калмыков ушел на фронт. Он участвовал в боях против Деникина, подготавливал прибытие агитационных поездов, не раз слышал пламенные речи Сталина, Калинина, Будённого. Позже в боях с мамонтовской кавалерией дедушка был ранен, а после выздоровления отправлен на Западный фронт.
– В 1920 году наши войска дошли почти до Варшавы. А потом мы отступали и даже драпали, – делится ветеран, нехотя вспоминая малоизвестные страницы нашей истории.
Через два года Василий Калмыков вернулся в Малинки. К этому времени жизнь в деревне стала невыносимо тяжелой, от былого крепкого хозяйства остались одни воспоминания. И в 1926 году вслед за старшим братом Василий вместе с женой Наталией и другими родственниками переехал в Москву. Семья поселилась на ул. Карла Маркса, д. 30/1, в комнате площадью 9 кв. м.
В 1923 году у Василия и Наталии родился сын Пётр, в 1929 году – дочка Татьяна, а в 1941-м – сын Сергей. Но отец недолго нянчил новорожденного. 22 июня началась война, и уже в июле Василий Калмыков ушел на фронт в составе 7-й Бауманской дивизии народного ополчения.
– В Вязьме я получил первое боевое крещение. 31 июля 1941 года мы прибыли на железнодорожную станцию, где скопилось большое количество эшелонов с солдатами и эвакуированным населением. В других составах находились боеприпасы или цистерны с горючим, – вспоминает фронтовик. – В 15 часов налетели немецкие самолеты. Бомбардировщики снизились и стали бомбить беззащитные объекты. Уже через несколько секунд все кругом полыхало. Наш полк стал отходить к лесу через топкое болото. Многих бойцов затянуло в трясину.
Как пишет ополченец, 20 октября 1941 года немецкие войска, прорвав оборону вблизи городов Ярцево и Белый, устремились к Москве. Но для врага стало полной неожиданностью героическое сопротивление окруженных частей Красной армии.
– Мне, участнику тех омерзительно-страшных, тяжелых дней, посчастливилось остаться в живых, – вспоминает ветеран. – Я получил серьезное ранение и двое суток пролежал под снегом. Меня чудом обнаружили советские солдаты, выходившие из окружения. Они увидели, что я подаю признаки жизни, отогрели, привели в чувство. Правда, в итоге, помимо контузии, я получил обморожение обеих ног 3-й степени.
Солдат, вышедших из окружения, проверяли, а затем отправляли в другие части, больных и раненых госпитализировали. Василия Калмыкова отправили лечиться в Новокузнецк. Около двух недель он не мог говорить, несколько недель учился ходить сначала на костылях, а затем с палочкой.
– После госпиталя я попал на Степной Донской фронт во взвод связи артиллерийского полка, – пишет фронтовик. – Однажды на лошади вез боеприпасы. Когда приехал на линию фронта, нас обстреляли. Один снаряд разорвался рядом со мной. Меня перебросило через повозку, лошадей убило, а у меня – ни одной царапины…
Но 22 сентября 1943 года Василий был ранен осколком в левую часть грудной клетки. Захлебываясь кровью, которая шла из груди и гортани, он смог подняться с земли и самостоятельно выйти с поля боя. Навстречу бежала санитарка. Раненого отправили в санбат. Здесь он перенес еще и малярию. А когда вылечился, то врачи обнаружили в левом легком в двух сантиметрах от сердца инородное тело. Медики предложили провести тщательное обследование в Москве, но красноармеец отказался и с 1 января 1944 года продолжил службу телефонистом в одном из батальонов связи Второго Украинского фронта.
Часть, в которой воевал мой дедушка, одной из первых вышла к государственной границе СССР. Солдаты, форсировав реку Прут, вступили на территорию Румынии: это было 26 марта 1944 года. За выполнение задания по обеспечению связи в трудной обстановке боя Василий Васильевич Калмыков был награжден медалью «За отвагу». Далее были взятие Будапешта, Братиславы, Вены, Праги. Медали и другие награды…
– В феврале 1945 года мы форсировали реку Грон (приток Дуная), – рассказывает ветеран. – Когда я пробегал по разрушенному мосту, раздался взрыв, и меня отбросило взрывной волной в реку. По какой-то фантастической случайности я, как карасик, выскочил из воды в одной гимнастерке живым и невредимым. При этом за какую-то секунду скинул под водой все обмундирование и рацию. На льдине доплыл до берега. Там взял шинель и винтовку убитого солдата и снова вступил в бой.
Василий Калмыков закончил войну в Чехословакии. Во время последнего боя 7 мая 1945 года он оказался на нейтральной полосе и корректировал огонь. В этот момент его обстреляла своя же артиллерия. Оказывается, произошла ошибка в расчетах, из-за которой мой дедушка чуть не погиб. И это за день до окончания войны!
– В ночь с 8 на 9 мая мы шли пешком по направлению к Праге, автомобили ехали с включенными фарами, вокруг была полнейшая тишина, – пишет ветеран. – На рассвете у нас был привал. Большинство солдат заснули богатырским сном прямо на земле. Я в это время, будучи дежурным, увидел, как к нам мчится всадник. Это был связной. Он размахивал бумагой и кричал: «Товарищи, все, война закончилась!» Получив от него документ, я закричал: «Подъ-е-е-е-м!» Солдаты не понимали, в чем дело. Тогда я забрался на повозку и прочитал документ об окончании войны. Однополчане плакали, целовались, обнимались, поздравляли друг друга и вспоминали погибших товарищей. Через несколько минут почти все начали писать письма домой.
3 августа 1945 года Василий Калмыков прибыл на станцию Угрешская – Окружная. Он практически сразу же устроился в Московский институт химического машиностроения на должность начальника охраны. Позже стал членом профбюро рабочих и служащих и начальником добровольной пожарной дружины. В начале 70-х годов семья получила квартиру в Гольянове.
Каждый год 9 мая Василий Васильевич приглашал к себе родственников. В небольшой двухкомнатной квартире собиралось более 30 человек, и это не считая боевых друзей-фронтовиков. Гости садились за стол в несколько заходов. Пока одни поднимали рюмку «За Победу!», другие рассаживались на скамейках во дворе и устраивали турниры по домино.
Сколько себя помню, дедушка Вася и сам хорошо играл в домино. Даже когда ему было далеко за 80, он обыгрывал молодых соперников, и те удивлялись, как в его возрасте можно иметь такую светлую голову и так хорошо считать.
Василий Васильевич Калмыков умер в 1991 году перед самым Новым годом. Отмечая свой 93-й день рождения в больнице, дедушка попросил дочь Таню принести его армейские часы. Когда Василий Васильевич посмотрел на них, то удивился: был полдень, а стрелки показывали 6 часов… В этот же день в 6 часов вечера сердце солдата, прошедшего три войны, остановилось навсегда.
Дмитрий Калмыков.
