На основной сцене Театра имени Моссовета – премьера спектакля «Макбет» (+18) в постановке Андрея Кончаловского.
Этот спектакль стал второй частью задуманной режиссером шекспировской трилогии. Первой было «Укрощение строптивой». Завершающей станет «Буря» (об особенном отношении мастера к этому материалу может поведать фильм «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына»).
В главных ролях в премьерном спектакле заняты Евгений Ткачук (Макбет) и заслуженная артистка РФ Юлия Высоцкая (Леди Макбет). На сцене работает еще два десятка замечательных артистов, а также ансамбль, расположившийся в ложе над сценой, и мощная каскадерская группа из 24 человек.
Архетипический сюжет о том, как шотландский военачальник Макбет и его хладнокровная супруга ради захвата власти убили короля Альбы (Шотландии) Дункана и что из этого вышло, пропущен Андреем Кончаловским через призму сегодняшнего дня и переосмыслен с большим вниманием к звучанию шекспировского текста. Текст значительно сокращен, постановщик оставил в спектакле лишь логическую череду поступков Макбета, утягивающую его в пучину зла и приведшую героя к гибели.
Спектакль упакован в 1 час 40 минут времени, но несет в себе такой концентрированный накал страстей и бешеную энергетику, что большего психика даже подготовленного зрителя, пожалуй, и не выдержит.
– Последнее время меня интригует такое понятие как соразмерность, то есть нечто, что соответствует чему-то другому по своим размерам. И конечно, делая Шекспира, я все время волнуюсь о том, насколько мы можем быть соразмерны этому гению. Это огромная величина, пласт, я бы сказал, стеклянная пирамида, по которой ползешь к вершине и все время сползаешь вниз, потому что она стеклянная. Сложно доползти до вершины, ну хотя бы до половины доползти… Быть соразмерным таким людям, как Шекспир, Софокл, Эсхил или Чехов. Это нелегко. Цитируя слова великого физика Ньютона, я себя чувствую мальчиком, играющим камешками на берегу океана, – рассказывает режиссер Кончаловский о своей постановке.
Андрей Сергеевич часто на сцене бывает парадоксальным и непредсказуемым. В данном случае действие трагедии Шекспира он перенес… на Кавказ. Макбет и окружающие его персонажи носят традиционные черкески и папахи. Герои танцуют горские танцы, существенно усиливающие общую энергетику спектакля и помогающие некоторые куски сложного пастернаковского текста донести до зрителя с помощью стремительного жеста и головокружительных прыжков лезгинки, сопровождающихся звуками большого количества барабанов, дудука, гитар и клавишных инструментов.
Спектакль предъявляет зрителям череду поступков Макбета как логическую линию зла, приведшую его к гибели. «Ты в кубок яду льешь, а справедливость подносит этот яд к твоим губам», – с удивлением констатирует Макбет, размышляя над своей странной судьбой.
Три ведьмы (артисты Сергей Давыдов, Елена Яшнова и Евгения Лях) предсказывают Макбету и его товарищу Банко (Егор Гордиенко) судьбу: Макбету предстоит стать королем, Банко – предком королей. Обращение к темным силам зарождает в душе заглавного героя тщеславные стремления взойти на трон, умело разжигаемые его женой, мечтающей стать королевой. Женщина является серым кардиналом этой кровавой истории.
Соблазн производит свое разрушительной дело, разъедая душу: мозг Макбета продуцирует ужасные самые образы. «О звезды, не глядите в душу мне, такие вожделенья там на дне!» – с ужасом шепчет он.
Шаг за шагом герой совершает одно преступление за другим. Но вероломное убийство во сне короля Дункана (Александр Бобровский), а потом и своего друга Банко оборачиваются муками и гибелью: Макбет и его жена медленно сходят с ума.
Сидя в зале, оценивая неожиданное режиссерское постановочное решение, перенесшее действие на Кавказ, зритель постепенно начинает ощущать, насколько шекспировский текст универсален: он органично вписывается в любое место планеты и в любую историческую эпоху. Эта история могла происходить в Шотландии, на Кавказе, в Австралии , в Антарктиде – везде, где человечество, обуреваемое жаждой власти, рвется к «трону», используя формулировку «а тут все средства будут хороши».
Прекрасно работает на идею сценография, созданная также самим Кончаловским. Перед нами огромный средневековый зал, решенный в мрачных серо-коричневых тонах. Материальные предметы на сцене – зримо необыкновенно основательны. Торчащие из стен деревянные балки создают ощущение добротности конструкции: на них на веревке можно подвесить, например, тушу убитого дикого зверя, что и происходит в одной из сцен. К стенам приставлены массивные деревянные колеса телег, стоят табуреты, деревянная бочка с водой и таз, в котором так удобно сжигать опасные депеши.
Цвет в это серо-коричневое царство врывается, по -моему, лишь однажды, в виде алых внутренностей разделываемой туши зверя, истекающей кровью.
Сценографическое решение Кончаловского – это замкнутый душный мир, из которого ведут вовне сразу шесть массивных дверей. Но порой они оказываются закрытыми наглухо: стучись, не стучись – все равно окажешься замурованным в собственном внутреннем аду. Это решение ловко подчеркивает психологическую ловушку, в которой оказались Макбет и его жена, отважившиеся на убийство короля. Некоторые двери все же открываются, в проем льется мягкий призывный свет, но картина вовне, где, как мы уже знаем, лежит труп убиенного короля, не дает передышки и не рождает ожидаемой идиллии.
Кончаловский шаг за шагом демонстрирует, что происходит в голове у Макбета, как для него звучит этот мир после того, что он совершил.
Следует оговорится, что Андрей Сергеевич – большой меломан. Звук на сцене для него не менее важен, чем визуальный ряд. Он заставит зазвучать деревянные конструкции, предметы реквизита, элементы декорации. Все пространство «Макбета» становится единой звуковой средой: звук сражения переходит в чечетку сапог во время танца, а затем в стук пинаемых героями деревянных дверей… Под ритмичный бой барабанов или под наваливающуюся вдруг тишину героев преследуют видения. Интонация всеобъемлющего ужаса постепенно надвигается и уничтожает интеллект, дробно гася сознание. Такое, кстати, ранее изумительно проделывали некоторые африканские режиссеры-постановщики: они умели звуками африканских тамтамов ввести в истерику всю первобытную деревню, а потом в изнеможении уложить ее штабелями на землю.
Над музыкальным оформлением «Макбета» работал заслуженный деятель искусств России Александр Чевский.
В постановке заняты артисты Сергей Зотов, Арсений Васильевых, Александр Попело, Владимир Горюшин, Виктор Гордеев, Глафира Лебедева, Маруся Колесникова, Ваня Пищулин, Денис Зайнуллин, Владимир Прокошин, Никита Мучкаев, Дмитрий Савкин, Борис Домнин.
За фехтовальные сцены отвечают Виктор Мазуренко и Олег Мазуренко. За хореографию – Рамуне Ходоркайте.
В послевкусии от спектакля остается ощущение прикосновения к каким-то демоническим глубинам мироздания и темным сторонам человеческой души. Спектакль, очищенный от всего лишнего, акцентирует внимание зрителей к шекспировскому предостережению: «Чуть жизни ты подашь пример кровавый, она тебе такой же даст урок».
Елена Булова.
Фото Елены Лапиной
