Почему мусульмане возмущаются, когда массовое сознание ставит между исламом и терроризмом чуть ли не знак равенства?
Один ребенок лепит в песочнице город – с домами, улицами, замками. Другой подходит и растаптывает его творение.
Один ребенок сажает возле своего дома крохотный клен, поливает его каждый день. Другой приходит и вырывает его с корнем.
Один учится рисовать, лепить. Став взрослым, удостаивается признания. Другой приходит на выставку его работ и обливает их зеленкой, кислотой и – как высшее достижение своего ума и души – мочой собственного изготовления.
Что бы данные существа ни говорили сейчас или потом, любой психолог скажет: они испытывали при этом ненависть и мстительное наслаждение.
Как и те террористы, что поджигают дома, парки и леса Израиля.
Года три назад мой друг, туркменский писатель Тиркиш Джумагельдыев, вернулся из Израиля потрясенный.
«Это ведь то же, что наши Каракумы! – возбужденно говорил он. – Пустыня! Гнилые болота, солончаки. А теперь там сады, сельское хозяйство – лучшее в мире!»
Один израильский сельский труженик кормит 100 человек. В США один фермер – 79 человек, в России – 14 человек. В Израиле арбузы и дыни с тыквами растут на деревьях, ягоды висят гирляндами в несколько этажей, урожайность помидоров в теплицах в 8 раз выше, чем среднемировая в открытом грунте, коровы по удойности превзошли голландских буренок, в прудах посреди пустыни плещутся карпы и форель, во все страны мира продаются овощи, картофель, виноград, цитрусовые.
А сейчас Хайфа горит, горят парки и леса, которые создавали семьдесят лет. Там чуть ли к каждому кустику подведено капельное орошение. Лес вырастить – десятилетия нужны.
Тут встречаются два начала: созидание – и разрушение. Я не раз писал: терроризм – крайняя степень комплекса неполноценности. Что бы ни говорили, какой бы идеей, войной ни прикрывались разрушители, любой психолог скажет: они делают это с ненавистью, с мстительным наслаждением: «Ах, ты леса, сады в пустыне создаешь?! Что ты этим хочешь мне сказать?! Что ты другой?! Что ты лучше?! Так вот тебе! Вот тебе!! Вот тебе!!!»
И потом «создают» хэштег в интернете: «Мусульмане, сожгите Израиль!»
Почему же мусульмане возмущаются, когда массовое сознание ставит между исламом и терроризмом чуть ли не знак равенства? Они говорят: «Нельзя из-за преступных действий террористов порочить религию полутора миллиардов правоверных!»
Да, нельзя. Да, у терроризма нет религии, национальности. Но когда мы видим по телевизору, что бандиты, обвязанные взрывчаткой, взяли в заложники мирных людей, объявили себя шахидами и кричат о джихаде – тут уже вступают в действие чувства. Поэтому молитвенное «Аллах акбар» – «Бог велик» воспринимается в мире как угроза.
Почему же полтора миллиарда мусульман решительно не осудили террористов, не приняли мер? Почему имамы и муфтии до сих пор не объявили их врагами ислама? Почему они позволяют им выступать под знаменем ислама, взяв тем самым ислам в заложники?
А пожары в Хайфе полыхают. Огонь прорывается к деревням, где живут арабы. На пути огня стоят израильские пожарные и волонтеры.
Сергей БАЙМУХАМЕТОВ
