Московский цирк Никулина на Цветном бульваре анонсировал программу «Музыка Победы», посвященную 80-летию Победы в Великой Отечественной войне. Представления пройдут с 25 апреля по 1 июня. С обсуждения этой темы и началась наша беседа с генеральным директором и художественным руководителем цирка Максимом Никулиным.
Поставить юных на дорогу
– Максим Юрьевич, не раскрывая всех карт, можете сказать несколько слов о новой программе?
– Наш коллектив, разумеется, не мог остаться в стороне от знаменательной даты, и хотелось посвятить ей спектакль. В результате размышлений родилась идея: создать цирковую программу из традиционных номеров, традиционных жанров, естественно, самого высокого качества, вспомнить то время и его героев и подать через музыку. Для цирка это не очень традиционно, потому как цирк – визуальное искусство, а музыка всегда была скорее сопровождением. А тут мы хотим поставить ее во главу угла. То есть будут песни военных лет, музыка тех лет и адаптированное под нее построение цирковых номеров.
Пока не могу перечислить артистов, которые будут принимать участие. Но само решение принято, поэтому спектакль будет создан. А потом он трансформируется в нашу традиционную программу, более развлекательную. Ведь делать развлечение из памяти – не слишком эстетично и правильно. Поэтому спектакль «Музыка Победы» – дань памяти, уважения и преклонения перед теми, кто эту победу принес.
– На личном восприятии как-то сказалось, что Юрий Владимирович Никулин и его партнер Михаил Иванович Шуйдин были фронтовиками?
– Дату 9 мая я всегда воспринимал как личную. Да, отец воевал, и его партнер, и многие другие. Прямо с манежа в цирке на Цветном бульваре коллективы артистов в полном составе уходили на фронт. Например, аттракцион джигитов Тугановых. Был уникальный случай – замечательный эквилибрист Лев Осинский вернулся с войны, потеряв руку. Для его жанра это катастрофа. Но он восстановился и работал до пенсии. Стоял на руке, и никто из зрителей не понимал, что эта рука у него единственная.
А для отца самыми главными праздниками были День Победы и Новый год.
– В год 100-летия со дня рождения Юрия Владимировича был создан Президентский фонд культурных инициатив, и цирк стал одним из грантополучателей. На что уходят подобные поступления в первую очередь?
– Очень много очередей являются первыми для каждого циркового спектакля: идут затраты на подготовку, музыку, костюмы, декорации… Любую помощь, которая нам оказывается, всегда с благодарностью принимаем. В этом году вместе с фондом «Цирк и милосердие» в четвертый раз будем проводить детский фестиваль «Дорога в цирк». В четвертый раз делаем заявку на грант, и в четвертый раз нам его предоставляют – значит, есть понимание, что это нужно – для страны, для детей, которые являются ее будущим и будущим цирка. Собираем ребят, которые пытаются заниматься пока непрофессионально или полупрофессионально, чтобы объединить их, поставить на дорогу, которая отражена в названии. Важно дать шанс, что мы собственно и делаем.
Проходит фестиваль в крупнейших оздоровительных детских центрах – таких, как «Артек», «Орлёнок», «Алые паруса». Мы, как принято говорить, в тренде, потому что много внимания сейчас уделяется молодежи. Это приятно, как приятно и то, что Президентский фонд культурных инициатив нас поддерживает. Для примера – девочка, которая была первой в одном из наших фестивалей «Дорога в цирк» для самодеятельных, скажем так, артистов, уже год работает в нашем цирке, в программе «Матрёшка», а ей всего одиннадцать лет.
– Вы упомянули про Новый год, а я как раз в начале января бывал на Цветном и не мог не отметить большое количество зрителей, выходивших из цирка…
– Елки – это традиция в цирке. Поэтому каждый год Дед Мороз и Снегурочка у нас дарят детям такую сказку при постоянных аншлагах. Конечно, аншлаги не только на елках, на обычных представлениях тоже. В прошлом году посещаемость составила 95 процентов.
Под флагом своей страны
– Есть ли сейчас у цирка на Цветном международные контакты?
– У нас контакты были всегда. Например, незадолго до ковида на свой страх и риск провели гастроли в Европе, во Франции, в частности, и был очень хороший успех. Это такая проба пера, чтобы понять: мы состоятельны, остаемся одними из лучших в мире. И во многом не благодаря, а вопреки. Мы там интересны, другое дело, что от нас слегка отвыкли, прежде всего, отвыкли наши коллеги. Поэтому и чинили препятствия, в том числе потому, что это бизнес.
Когда советский цирк прекратил свое существование, за рубежом вздохнули с облегчением, потому что отпал сильный конкурент. И если сейчас мы внедримся в это пространство, то, конечно, кого-то потесним, и существенно.
– Это на уровне коллективов. А если брать отдельных артистов?
– Они работают, даже несмотря на санкции, и в Европе, и в Америке, и в Азии. Они востребованы, потому что они лучшие в мире. Международные фестивали проходят везде, и я в последний год участвовал в пяти или шести, в четырех был членом жюри, и артисты нашего цирка занимали хорошие места – золото, серебро. Что характерно, работали там под флагом России, не под нейтральным, как спортсмены. Наш флаг вносили на парадах наряду с другими, он был во всех программках, и напротив моей фамилией как члена жюри стояло: «Россия». И объявляли так, и люди аплодировали, как и всем остальным.
Одно дело – политика, там свои заморочки. А в цирковом мире отношение к нам не изменилось, и у зрителей тоже.
– На ваш взгляд, в каких жанрах наши исполнители имеют преимущество перед зарубежными?
– Дело не в жанре, а в том, что русский человек, особенно артист, вкладывает себя без остатка во все, что угодно, будь то воздушный полет, акробатика, подкидные доски… Да, цирковые все самоотверженные, какой бы они ни были национальности, какую бы страну ни представляли. Но русские – это что-то особенное. Это как в фигурном катании – все делают в принципе то же самое, а побеждают наши. Что-то есть такое, может быть, духовность, культурные традиции, воспитание… Я не знаю, не задавался анализом.
Но это сложилось не сегодня, не вчера, не позавчера. Вообще, во всем мире есть только два цирка, которые являются продолжением национальных культур – это русский и китайский.
Знаете, что у «Дю Солей» вся техническая оснастка, с которой они раскрутились, нашего происхождения? Все это в 1990-е годы, когда оно валялось под ногами, вывезли из России. Заодно и людей, которые знали, как и что надо делать. А потом выжали и выкинули, но это их принцип работы.
Так что в основном все новое, что появляется в цирке, идет из России и из Китая.
В непростые времена
– Вы произнесли фразу «Во многом не благодаря, а вопреки». Какие сложности приходится преодолевать?
– Что касается технической стороны, у нас всего хватает. Сейчас немножко изменилась ситуация с изготовлением реквизита, потому что для сложных номеров он делался на заводах оборонной промышленности – там лучшие специалисты, лучшие инженеры. А сейчас вся страна работает на СВО. Но мы выходим из положения. Сейчас заказали в Китае манежное оборудование для нашей следующей программы. Надо только слегка трансформировать манеж, он будет скорее похож на сцену.
– Частному цирку труднее конкурировать на внутреннем рынке?
– Сейчас ситуация парадоксальная: наш цирк находится под санкциями российской государственной компании, которая призвана поддерживать и развивать цирковое искусство в стране. Нашим артистам запрещено работать в цирках госкомпании, артистам Росгосцирка запрещено близко подходить к Цирку на Цветном бульваре, не то что зайти программу посмотреть. Они к нам тайком пробираются. При этом, говоря языком автомобилистов, никого не подрезаем, двойную сплошную не пересекаем.
– Чужие кадры не переманиваете?
– У нас есть правило: когда приходит артист, допустим, из государственной компании, первым делом ставим условие: «Разберитесь с вашим работодателем». Да, к нам хотят попасть, просятся многие. Некоторым отказываем в силу профессиональных моментов. А так, человек должен прийти без обязательств перед кем-то, каких-то долгов, тогда мы можем работать.
Тем не менее, если почитать интернет, уже пару лет меня соотносят то с иноагентом, то с предателем Родины. Я представляю, откуда дует ветер. Не то чтобы сильно мешает, но расстраивает, когда личные отношения переводят в профессиональную сферу.
– Если брать в глобальном масштабе, какое место сейчас цирковое искусство занимает в жизни страны?
– Цирк был интересен государству, когда мы благодаря ему доказывали преимущество социалистической системы. Было три кита, на которых строилась наша идеология: Большой театр, спорт и цирк. Тогда снималось много фильмов: как художественных – «Полосатый рейс», «Принцесса цирка», так и документальных – «Юрий Никулин», «Солнце в авоське» про Олега Попова. Была организация, которая называлась бюро пропаганды советского циркового искусства. Выходили журнал «Советский цирк», регулярные передачи на телевидении. Была масштабная работа, афишами города заклеивались.
Сейчас наблюдается скорее равнодушие. Может, потому, что для людей управляющих, хозяйственников само слово имеет такой негативный оттенок: «Что ты здесь цирк устроил, из себя клоуна корчишь?» Прежнего интереса к цирку нет, а зря, потому как идеологическая составляющая все равно присутствует.
Отец рассказывал, как в разгар холодной войны они приехали в США на гастроли. И накануне «Вашингтон Пост» вышла с заголовком на первой полосе: «Еще сорок советских шпионов приехали в Вашингтон». А когда они уезжали, в том же издании было написано, что сорок артистов цирка за две недели сделали больше, чем сделали бы сорок дипломатов за сорок лет.
Это потому, что цирк – искусство, понятное всем.
Вел беседу Георгий Морозов.
Фото vk.com/nikulincircus
