Очарованные Поднебесной

В выставочном зале городской усадьбы Ф. А. Ардалионова открылась выставка «Нестандартные формы. Китайская живопись глазами европейца».

Более пятидесяти вполне себе русских (и не только русских, но вполне европейских) авторов, которые создают картины по традициям и канонам китайской живописи, принесли сюда свои работы. Длинные свитки, веера — бумажные и шелковые, бумажные формы ваз. На одной стене извивается дракон, на другой цветет слива-мэй. На пианино стоят подносы, сделанные в технике перегородчатой эмали.

Полторы тысячи лет назад, во время правления династии Юй, в то самое время, когда в Европе падала Римская империя и наступали темные времена раннего Средневековья, в Китае появился термин «четыре сокровища просвященного мужа» — бумага, кисть, тушь и тушечница, и начало зарождаться искусство каллиграфии и живописи.

Для тех, кто занимается живописью европейской, переход на китайскую — это «выход из зоны комфорта» и ломка стереотипов.

Во-первых, отношение к черному цвету. В европейской живописи его вообще нет, тени пишут фиолетовым, синим, бурым. В китайской черная тушь — основа всего, это «кровь» рисунка.

Отсюда и разница в терминологии. В европейской традиции черный цвет и тушь — это графика. В китайской традиции — живопись. При этом на живописной картине желательно присутствие каллиграфии — какой-нибудь надписи иероглифами.

Разница есть и в технике. В китайской живописи используются кисти с длинным, иногда очень длинным — до 8 – 10 см — ворсом. Мастера-виртуозы могут набрать на одну кисть до шести разных оттенков туши. Это медленный процесс, похожий на медитацию: сначала на весь ворс набирают сильно разбавленную тушь, фактически грязную воду, затем тушь погуще на три четверти ворса, еще гуще — на половину ворса. И на самый кончик — самую концентрированную. И начинаешь писать, а тушь с водой постепенно стекает с кисти, и пронзительно-черный цвет сменяется более светлым, оттенки становятся все светлее и светлее, и за ярким черным передним планом начинает появляться легкий и светлый задний план.

А потом в уголке ставят печать, к примеру «Игра туши переполняет воображение». Печать — еще один важный атрибут китайской живописи. Причем его может поставить не только автор, но и восхищенные зрители. Посмотрел, к примеру, понравилось, припечатал «Сделано с душой».

В китайской живописи есть несколько стилей. Во-первых, се-и, в переводе «свободная кисть». Его еще называют «живопись идеи». Это экспрессивное лаконичное изображение. Живопись се-и — это искусство поставить на бумагу кляксу таким образом, чтобы каждый увидел в ней очаровательного кролика, задиристого скворца-майну или нежную хризантему. Впрочем, это я, конечно, утрирую. В се-и очень важен точный мазок, и для каждого растения, для каждого цветка и плода, для каждой птицы и для каждой букашки есть свои правила изображения.

Живопись гунби — это, напротив, «тщательная кисть». Чем-то это больше напоминает раскраску: берется готовый контур, очень-очень бледно обводится тушью, а затем долго и тщательно раскрашивается с растяжкой тона и цветовыми переходами. Здесь уже великая детализация. Если кошка, то выписана каждая шерстинка, если цветок — то каждая прожилка, если птица — каждое перышко.

Наконец, есть живопись могуфа — это стиль, который сочетает в себе се-и и гунби.

И тут надо отметить еще одно сокровище — рисовую бумагу. Настоящая китайская рисовая бумага совсем не похожа на ту, которая продается в стандартных художественных магазинах. Она может обладать текучестью — впитывать тушь и пигменты, может обладать памятью. Это означает, что даже если  вы сделаете очень-очень темный мазок поверх светлого, то светлый все равно будет виден. А еще можно побрызгать на бумагу водой, поверх этих брызг нарисовать лист лотоса — и он окажется покрыт каплями росы.  Для гунби бумага пропитывается квасцами и почти совсем не впитывает краску, для се-и наоборот — впитывает, да еще как! А кроме того, в бумагу часто подмешивают листья чая, листья каркаде, золотые крупинки, просто волокна…

Ну, и краски. Краски на китайских картинах тоже, разумеется, есть. Это не акварель, не масло, не темпера и не пастель. Это минеральные краски из растертых в порошок камней.

А вот четвертое сокровище — тушечница — у наших живописцев большой роли не играет. Потому что тушь к нам завозят уже в жидком, разведенном виде. По канонам это должен быть брусок, и перед тем, как сесть писать, его надо полтора-два часа растирать на камне. Но тем не менее каменная тушечница в арсенале есть. Китайские кисти очень любят, когда их гладят о камень.

Само собой, этот процесс тоже сродни медитации. Вообще китайская живопись — это медитация.

Ну, и ее просмотр — тоже. Поэтому приходите в усадьбу Ардалионова. По шуршащим осеннем листьям, через небольшой заросший садик, мимо тяжелых, наполненных книгами шкафов, по чуть скрипящим половицам в большой зал. Здесь будет тихо, уютно и прекрасно, а волонтеры-добровольцы-участники принесут вам чашку горячего чая.

Вход на выставку бесплатный, продлится она до 7 октября. Зал открыт каждый день с 16 до 20 часов. В течение этого времени будут проходить платные мастер-классы. С их расписанием можно ознакомится здесь (https://ntovavilov.timepad.ru/event/2559362/)

Вход в усадьбу с Жукова проезда, калитка напротив бензоколонки.

Яна МАЕВСКАЯ.

Фото автора