Театр сатиры порадовал зрителей очередной премьерой. Спектакль «Маленькие супружеские преступления» (16+) поставил режиссер Владимир Герасимов, сын художественного руководителя театра Евгения Герасимова.
Автором текста выступает французский драматург Эрик-Эмманюэль Шмитт (русский перевод Ирины Прохоровой).
Пьеса многократно ставилась на мировой театральной сцене, неоднократно видел ее и российский зритель: она шла в Санкт-Петербургском театре Русская антреприза имени Андрея Миронова, Вологодском камерном театре, в подмосковном театре «Фэст», в Тульском академическом театре драмы (кстати, там ее тоже ставил Владимир Герасимов).
Герой пьесы Жиль (Сергей Шнырёв) написал роман «Маленькие супружеские преступления», сюжет которого частично переходит в его собственную жизнь, создавая детективную интригу.
После серьезной травмы головы у Жиля пропадает память. Некоторое вещи он вроде бы помнит хорошо, но что за женщина забрала его из больницы – ответить не в состоянии. Меж тем Лиза (Юлия Пивень) привозит писателя в свой дом и утверждает, что является женой писателя, и к тому же любимой.
Жиль говорит, что не может вспомнить, какие именно у него были отношения с супругой. И к рассказам «возлюбленной» полного доверия не испытывает, находя в них многие логические несостыковки. Лизе же приходится запастись терпением, вновь и вновь отвечать на вопросы мужа. В процессе диалога соблазн воспользоваться беспамятством и перевоспитать мужа оказывается у женщины очень велик.
Но, разумеется, Эрик-Эмманюэль Шмитт не считался бы мастером психологической интриги, если бы сюжет развивался прямолинейно и однозначно. Непредсказуемых поворотов, а иногда и просто разворотов на 180 градусов в спектакле Владимира Герасимова предостаточно. Режиссер мастерски создает зиг-заги и монтирует экстремальные ситуации по ходу спектакля, приправляя ими невинный, казалось бы, разговор двух любящих сердец.
Амнезия – весьма удобный театральный ход для того, чтобы высветить недопонимания между двумя близкими людьми и в очередной раз продемонстрировать, что у каждого из нас – свое собственное прошлое. И это прошлое может существенно отличаться от того, какими наши минувшие годы сохранились в памяти близких. Иногда различия восприятия, как в данном случае, становятся настоящей пропастью, выросшей из ревности, алкоголя, обид, замалчиваемых годами. В череде душещипательных признаний «лепятся» новые «я» вовлеченных в спор персонажей: образы мужа и жены с каждым новым витком меняются на глазах.
В спектакле мало действия, фактически оно рисуется словами, перебегая от одной темы супружеской жизни к другой.
Мы же наблюдаем за всем этим из зала, незримо присутствуя при объяснениях. Как говаривал незабвенный Стефан Цвейг, «если вы гуляете один и полагаете, что никто за вами не подсматривает, вы ошибаетесь – из каждого окна, из-за каждой шторы, из-за каждого цветочного горшка следит за вами пара внимательных глаз».
Искусно закрученная интрига не дает расслабиться зрителю до самого финала, заставляя сострадать и сопереживать обоим участникам семейной схватки. В итоге пара, прожившая в законном браке пятнадцать лет, получает своеобразный шанс переписать любовную историю. По крайней мере, зритель на это очень надеется. Но постановщик не дает нашим усталым мозгам расслабиться: в финале спектакль делает очередной кульбит, ставя зал перед новым психологическим лабиринтом.
Как справедливо сказал в одном из интервью сам Шмитт, «текст – это двадцать процентов айсберга, который называется «спектакль». Я – только первое звено той цепочки, к которой потом присоединят свои звенья режиссер, актеры, костюмеры, художники, осветители… Эти оставшиеся восемьдесят процентов могут быть очень разными, именно они и создают театр».
Драматург, безусловно, прав, и актерские работы Сергея Шнырёва и Юлии Пивень тому подтверждение. Дуэт этот по-настоящему слажен и восхищает: состояния отыграны очень точно, хлестко, иронично, психологично и эффектно.
А изумительные танго, которые пара исполняет по ходу действия под живую музыку скрипачки Анастасии Нестеренко и аккордеониста Алексея Скипина, говорят, порой, гораздо больше, чем могли бы сказать «груды словесной руды».
Елена Булова.
Фото автора
