Очередной день Игр стал победным не только для наших обладателей золотых медалей – теннисисток Елены Весниной и Екатерины Макаровой, гимнастки Алии Мустафиной, борца греко-римского стиля Романа Власова. Легкоатлетка Дарья Клишина тоже выиграла – дело в Спортивном арбитражном суде, который восстановил ее право на участие в Олимпиаде.
Как известно, единственная представительница России этом виде спорта была отстранена Международной ассоциацией легкоатлетических федераций на основании новой информации, которую довел Ричард Макларен, ведущий расследование по теме допинга. Но возникло впечатление, будто глава комиссии Всемирного антидопингового агентства подготовил компрометирующие данные задолго до того, как они были запущены в дело.
Небезызвестный немецкий журналист, автор серии фильмов о допинге в российском спорте Хайо Зеппельт поведал, что в пробах Дарьи были обнаружены следы ДНК от двух разных лиц. А на нескольких контейнерах обнаружены царапины, «что может свидетельствовать о манипуляциях». Но вот это слово «нескольких» и вызывает недоумение.
Привязка расследователями подозрительных проб к легкоатлетическому чемпионату мира 2013 года в Москве понятна. А где брались остальные, если Клишина давно проживает в США и, как сформулировал в своем заявлении Спортивный арбитражный суд, «ее тестировали надлежащим образом, вне и во время соревнований, за пределами России»? Получается, там эти загадочные царапины и возникли?
До сих пор обвинители нашего спорта с подачи бывшего руководителя РУСАДА Григория Родченкова выдерживали линию: подмена проб осуществлялась-де в Сочи, на зимней Олимпиаде-2014, специально обученными агентами ФСБ. Теперь по их логике оказалось, что никем не продемонстрированный метод вскрытия и запечатывания бутылочек был освоен гораздо раньше.
А вообще практика выносить санкции на основании предположений, а не доказательств, напомнила старый советский анекдот. У мужчины нашли самогонный аппарат и собрались привлечь его к ответственности за самогоноварение. «Но я же ничего не гнал!» – возмутился он. «Да, но мог гнать», – возразили следователи. «Тогда судите меня еще и за изнасилование…»
