23 июня в честь 95-летия выдающегося хореографа современности Юрия Николаевича Григоровича в Государственном Кремлевском дворце состоится концерт выпускников Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой. В преддверии этого события народный артист России, и. о. ректора Академии Николай Цискаридзе рассказал о предстоящем концерте, о проблемах выпускников и своей работе в Академии, на сцене и телевидении.
Концерты выпускников Академии Русского балета имени А. Я. Вагановой – предмет особой гордости Николая Цискаридзе. В этом году первое отделение концерта составят танцы Дня и Ночи из оперы «Джоконда» А. Понкьелли (хореография М. Петипа в редакции Н. Цискаридзе), «Фестиваль цветов в Чинзано» Э. Хельстеда и Х. С. Паулли (хореография А. Бурнонвиля) и «Классическая симфония», поставленная Л. Лавровским на музыку С. Прокофьева, а во втором отделении зрители увидят III акт «Раймонды» А. Глазунова в постановке Ю. Григоровича.
– Николай Максимович, выпускные концерты Академии Русского балета в Москве уже стали доброй традицией, зрители их ждут с нетерпением, потому что знают: это будет настоящее событие, яркое, незабываемое зрелище. Прокомментируйте, пожалуйста, программу вечера, который мы увидим через несколько дней.
– Программа каждого выпускного спектакля строится под конкретных учащихся. Природа же, как известно, не создает одинаковых людей. Вот в этом году у нас такой материал, поэтому мы выбираем такие номера, на следующий год – всё по-другому. На этот раз так получилось, что в связи с юбилеем Юрия Николаевича Григоровича я выбрал третий акт «Раймонды», что на самом деле большой риск. Ну, элементарно, даже если говорить с технической точки зрения, у вас должно быть в кордебалете восемь мальчиков, которые могут девочку посадить и на левое плечо, и на правое. Поверьте, не во всех балетных труппах вы найдете таких восемь мальчиков. Не то что подростков в школе. И когда я позвонил Юрию Николаевичу и спросил разрешения на эту работу, он поинтересовался: «Коля, а мы на Гран-па ребят наберем?»
Что касается первого акта, то в нем представлены разные постановки. Я всегда настаиваю на том, чтобы в самом главном училище мира, там, где, собственно, классика и родилась, классический балет был представлен разнообразно. И первый номер у нас – танцы Дня и Ночи из «Джоконды» Понкьелли, я их восстанавливал к юбилею Мариуса Петипа. Далее – хореография Бурнонвиля, одного из классиков датского балета, и, наконец, шедевр Леонида Лавровского «Классическая симфония» – этот балет, он поставил в моем родном Московском хореографическом училище, и когда я выпускался, мы его танцевали. Так что для меня это своеобразная ностальгия. К сожалению, это спектакль давно исключен из репертуара московской школы, ну, а я воспользовался этим и забрал его в Петербург, на родину Леонида Михайловича.
– Почему в честь юбилея Юрия Николаевича Григоровича вы подготовили с выпускниками именно III акт «Раймонды» Глазунова в его редакции?
– Но я же знаю, что дети могут исполнить.
– Впервые ваши выпускники выступили на кремлевской сцене в 2015 году. А как вообще родилась идея этого проекта?
– На мой взгляд, выпускной концерт – это очень красивая история. Хотя и грустная – ведь коллектив, который вы создали для этого вечера, последний раз выступает вместе. И потом, у нас же старейшая академия, которая подарила миру классический танец, – на самом деле сегодня весь балет, который существует, так или иначе сходится на улице Зодчего Росси. И больше в нашей стране таких институций, которые влияют на ход всего мирового искусства, нет. И мне всегда хочется, чтобы все видели работу и выпускников, и педагогов. Академия, так же, как и театр, это не стены, пусть и замечательные, но прежде всего, люди, которые их наполняют.
Конечно, поначалу это была большая авантюра – никто не верил, что мы в июне сможем собрать огромный зал в Кремлевском дворце, который вмещает шесть тысяч зрителей. Лето, дачный сезон. К тому же все привыкли, что концерт балетной школы – это какие-то однообразные скучные номера…
А в итоге все произошло безумно ярко, причем в день рождения Агриппины Яковлевны Вагановой – так совпало. У нас была потрясающая программа: первый акт «Спящей красавицы» полностью, потом балет «Раймонда» в постановке Джорджа Баланчина, который никогда не шел в России, и затем сюита из балета «Лауренсия». Я знал точно, что нет в мире школы, которая могла бы показать такую программу. Даже моя родная московская школа никогда бы такого не сделала. И, конечно, мне очень хотелось показать эту программу в моем городе, где я служил, где живу. Я благодарен Петру Михайловичу Шаболтаю (генеральный директор Государственного Кремлевского дворца – прим. автора) за то, что он поддержал мою идею. И в итоге всем это так понравилось, что мы стали приезжать ежегодно. Из-за пандемии был перерыв на два года, и вот теперь мы снова возобновляем традицию.
– Это не первый ваш «именной» выпускной – раньше, например, спектакли посвящались юбилеям Баланчина, Фокина, Петипа…
– Всю свою творческую жизнь настаиваю на том, что важно ценить людей, которые были до нас. Это одна из основных составляющих воспитания. И в школе у нас всегда чествуют абсолютно всех выдающихся выпускников. Поэтому в 2015-м мы посвятили выпускной концерт Джорджу Баланчину, без которого невозможно представить балет ХХ века. В 2019-м – Мариусу Петипа, без которого нет балета XIX века. А в этом году – Юрию Григоровичу, которому исполняется 95 лет. Слава Богу, он в здравии. Юрий Николаевич очень любит свою школу, которую окончил в 1947 году, очень любит улицу Зодчего Росси. Когда он оказывается в Петербурге, мы с ним долго бродим по нашему зданию, и Юрий Николаевич рассказывает о том, что здесь когда-то происходило.
– Вы не раз подчеркивали, что на самом деле нет пресловутой разницы между питерской и московской балетными школами, различается лишь манера исполнения, обусловленная размерами сцен – в Большом театре она существенно больше, чем в Мариинском. А насколько сложно адаптировать репертуар выпускных концертов академии для выступления на огромной кремлевской сцене? Приходится ли что-то корректировать в пластике детей?
– Нет, никогда ничего корректировать не приходилось. Другое дело, что когда дети попадают на такое огромное пространство, они поначалу немного теряются. Но мы всегда приезжаем рано утром, у нас есть так называемая разводная репетиция, и мы имеем возможность всё отрепетировать. Но, конечно, этот момент – размер сцены, он очень влияет на манеру танца. Вам просто должно хватить сил добежать до центра сцены, а потом, после поклона, добежать к кулисам. Это непросто, поверьте.
– В выпускных концертах Академии всегда выступает много талантливых ребят. Удается ли отслеживать в дальнейшем их творческую судьбу?
– К сожалению, удается. Как правило, это всё очень печально.
– Почему?
– Понимаете, трагедия нашей профессии, как, впрочем, и любой другой, заключается в том, что, окончив учебное заведение, пусть даже и с красным дипломом, мы обнуляемся, как теперь принято говорить. А дальше то, как сложится карьера, зависит от очень многих факторов. И от профессионализма руководства, и от твоего умения ладить с людьми. И мне очень больно, когда по-настоящему способных артистов ломают, и еще больнее, когда действительно талантливые люди оставляют профессию – из-за харрасмента, из-за травм или еще по каким-то причинам.
Это мне повезло, что на меня обратил внимание Юрий Николаевич Григорович, который взял меня в театр и выстроил мою судьбу. Но так, к сожалению, случается далеко не всегда.
– Значительная часть билетов на концерты выпускников Академии всегда реализуется по максимально доступным ценам – это ваша принципиальная позиция, которая вызывает уважение. Как вам удается находить необходимый баланс между экономической составляющей и социальной поддержкой зрителей?
– На самом деле я ничего по большому счету в этом процессе не понимаю. Но я помню, как в детстве, когда я был еще совсем маленьким и не собирался становиться артистом балета, мама водила меня на спектакли, в том числе на оперы в Кремлевский дворец, за какие-то символические деньги. И свою первую «Иоланту» в Большом театре – это был утренний спектакль» – я слушал с великой Тамарой Милашкиной. Представить себе соизмеримость величины Таланта Тамары Андреевны с тем, сколько стоил билет, невозможно.
И конечно, мне хочется, чтобы и сегодня у людей была возможность приобщиться к высокому искусству.
– Уже девять лет вы возглавляете Академию Русского балета им. А.Я. Вагановой, которая буквально преобразилась. Вы стали одним из самых известных руководителей ВУЗов в стране и даже заняли первое место в медиа-индексе ректоров. Да, вы окончили с красным дипломом магистратуру Московской государственной юридической академии, но все же насколько сложно вам было перейти с творческой работы на административную?
– На самом деле было очень просто. Нет, правда. Сложно было танцевать, а всё остальное – очень просто. Во-первых, на тот момент у меня уже было две профессии «в кармане» – я не только получил юридическое образование, но и был действующим педагогом с колоссальным опытом. К этому моменту уже ставил спектакли, в том же Театре имени Сац до сих пор идет «Щелкунчик» в моей редакции – я адаптировал замечательный спектакль Вайнонена для этой труппы.
И потом я не пришел в Академию руководить, я пришел туда работать и, кстати, очень редко бываю в своем кабинете. Другое дело, что информационный фон тогда складывался чудовищный, многие ваши коллеги отрывались по полной. Помню, одна критикесса написала: «Цискаридзе – плохой руководитель». Я подошел к ней и спросил: «Слушай, я не руководил еще ни одного дня, откуда ты знаешь, какой я руководитель? У меня не было шанса проявиться». Но вот как-то девять лет я существую. Другое дело, что руководить таким коллективом, с таким количеством несовершеннолетних учащихся – это колоссальная нагрузка и ответственность. Я никому этого не пожелаю.
– Какое свое достижение на посту руководителя Академии вы считаете самым главным?
– То, что именно мои выпускники, в первую очередь, становятся примами и премьерами Большого и Мариинского театров.
– А, скажем так, в хозяйственном плане? Вы ведь очень много делаете для того, чтобы ребятам было комфортно обучаться в стенах Академии…
– Еще раз вернусь в свое детство. Школой, в которой я учился, руководила великая Головкина, и школа наша была образцово-показательной во всём. Каждый день Софья Николаевна выходила из своего кабинета, шла в столовую и проверяла всё, что нам давали. Она ела с нами из общего котла. И точно так же все дети видят в столовой меня. Было очень смешно, когда один мальчик сказал: «Николай Максимович, все знают, что вы рыбу не едите, вот они рыбу-то плохо и готовят». А я действительно рыбу даже попробовать не могу. Поэтому иногда прошу тех, кто ее ест, попробовать и сказать, вкусно или невкусно.
А вообще, конечно, когда я стал руководителем Академии, начал с того, что вот это огромное количество тысяч метров стал приводить в соответствие с логикой моей профессии. И когда некоторые стали возмущаться переменами, я им сказал: «Господа, всё это прекрасно, все эти наши цифры, деньги, субсидии, но когда ребенок выходит на сцену и падает мордой в пол, это первое свидетельство того, что мы с вами занимаемся профанацией». То есть здесь всё должно быть подчинено балету. Сначала балет – а потом все остальное. Я всегда руководствуюсь этим принципом, и по-другому действовать не собираюсь.
Так что мой будущий преемник на посту руководителя Академии, получит ее в фантастическом состоянии. Мне не стыдно ни за один день своей работы здесь. Наверное, это самое главное.
– Николай Максимович, телезрители с большим интересом следят за программой «Сегодня вечером», которую вы с недавних пор ведете на Первом канале. Как вы себя ощущаете в этом проекте?
– Эта программа выходит много лет, и у нее были замечательные ведущие: Юлия Меньшова, Андрей Малахов, Максим Галкин. И у всех них я бывал в качестве гостя. Вести передачу, как это делал кто-то из них, я всё равно не смогу, да и зачем? Другое дело, что первая передача, где я выступил в роли ведущего, была посвящена Дню Победы, а потому задача оказалась весьма непростой. Потому что, с одной стороны, этот праздник для меня с детства непререкаемый, а с другой, я человек, который очень сильно не любит пафос. И тут стояла задача соблюсти эмоциональный баланс, найти правильную интонацию. А вообще я обычно всем объясняю: если ты чувствуешь, что можешь выступить достойно, тогда выходи и делай – так, как можешь именно ты. Вот и всё.
Справка
Народный артист России Николай Максимович Цискаридзе – выдающийся отечественный артист балета, педагог, общественный деятель. С 1992 года – премьер Большого театра, с 2013 года – исполняющий обязанности ректора Академии Русского балета им. А. Я. Вагановой. Трехкратный лауреат премии «Золотая маска». Член Совета по культуре и искусству при президенте РФ, член Совета при президенте РФ по реализации государственной политики в сфере защиты семьи и детей.
Записала Марина Юрьева.
Фото Андрея Лушпы предоставлено Академией Русского балета им. А. Я. Вагановой
Читайте также
Владимир Суровцев: С малого родника начинается история нашей большой страны
А что, неугодные комментарии тут стираются? Бабу, которая руководила академией до Цискаридзе, никто не упрекал в отсутствии балетного образования, она не училась в академии, а работала в колонии для несовершеннолетних преступников, и после этого, ничего не соображавшая в балете логопед была назначена ректором и очень долго пилила бюджет. Никто и заикнуться не посмел, что она не училась в академии имени Вагановой, все пресмыкались перед воровкой.
Не то, чтобы полное разочарование, однако впечатления противоречивые.
Академия балета имени Вагановой – высочайшего уровня школа, мастерская, лаборатория, где из тщательно отобранных алмазов шлифуют драгоценные бриллианты и каждый год на концерте выпускников зрители могут увидеть молодых сияющих звезд на выходе в большой мир. Концерты эти всегда были настоящим шедевром, я бы сказала, чудом света, как волшебная музыкальная шкатулка, полная драгоценностей, когда ученики самой лучшей балетной школы показывают свое отточенное, филигранное мастерство и полную огня, юную стремительную энергию.
Шедевры эти всегда настолько восхитительны, что выпускные концерты академии проходят в Мариинском театре, как балетные спектакли музыкального фестиваля Белые ночи. Зрители узнают новые имена будущих солистов и победителей балетных конкусов и восхищаются скурпулезной выверенностью, слаженностью и невероятной синхронностью ансамблей- дивертисмена, где чередуются двойки, четверки и более расширенные группы.
Пишу об этом так подробно, потому что являюсь давней поклонницей этого концерта, практически фанаткой)) и стараюсь попасть на него, если есть возможность.
Два предыдущих года концерт отменялся по причине известных событий и вот наконец он объявлен. 280 выпуск знаменитой академии! Мы срочно покупаем билеты, ожидание… предвкушение …и… разочарование.
Конечно, были открытия, мы увидели, как начинают сверкать на балетном небосклоне новые звездочки. Особенно порадовал дуэт Полина Зайцева и Мирослав Арбатов в постановке Фестиваль цветов в Дженцано.
Но дивертисменты, где мы ожидали увидеть красоту ансамблей были просто провальные.
Ребята прыгали как рассыпавшийся горох, девочки падали после пируэтов, одна вообще не докрутила фуэтэ и остановилась, в то время, когда остальные продолжали, в дуэтах партнеры неоднократно сбивали партнерш с оси, были неудачные поддержки…. Какая- то общая неотрепетированность, хотя, каждая пара и каждый танцовщик в отдельности профессионально выглядел вполне достойно.
Обратите внимание – это выпускной концерт самой лучшей балетной школы! И проходит он на сцене Мариинского театра.
В чем же причина?
В пандемии, которая не дала возможности подготовить блестящий курс?
В сложной обстановке в мире? В ситуации в стране? Но как же вековые традиции? Неужели их можно стереть и уничтожить за пару лет?
Или может в лице и.о. ректора Академии, назначению которого уже семь лет сопротивляется весь педагогический коллектив , с главной претензией – возглавлять академию Вагановой не имеет права артист, не учившийся в ней?
История интересная.
Завтра, 23 июня назначен концерт в Кремлевском дворце. Академия балета Санкт- Петербурга представляет своих выпускников в Москве. Посмотрим, как пройдет это выступление
Почему таких претензий не возникало к предыдущему ректору, которая тоже не училась в академии? Логопед, работавшая до назначения ректором в колонии для несовершеннолетних преступников, не имела никакого отношения к балету, пилила бюджет, и что-то никто не возмущался тем что она не училась в академии Вагановой.