Вопрос «Стоит ли выделки радиоактивная овчинка?», вынесенный в заголовок публикации в «Московской правде» (№17 от 16.05.2024) и на сайте газеты, до сих пор не получил окончательного ответа.
Речь в материале шла о том, что при подготовке «Решения о комплексном развитии территории нежилой застройки города Москвы, расположенной по адресу: г. Москва, ул. Рогова, вл. 22-24» не была учтена специфика участка. Напомним, что два гаражных кооператива, автосервис, медицинский центр и банно-оздоровительный комплекс «Легкий пар», находящиеся здесь, оказались в санитарно-защитной зоне (СЗЗ) Высокотехнологичного научно-исследовательского института неорганических материалов имени академика А. А. Бочвара (АО «ВНИИНМ»). То есть под постройками пролегает коллектор, ведущий на станцию переработки жидких радиоактивных отходов, и проведение здесь каких-либо земляных работ, связанных со сносом существующих строений, чревато серьезными угрозами.
Однако тендер на освоение территории не был отменен, хотя все участники были уведомлены активистами об особенностях участка. Победитель определился, и вероятность активных действий с непредсказуемыми последствиями существенно возросла.
Та публикация затрагивала и тему недостаточной координации в действиях различных ветвей власти, которая обогатилась новыми примерами. Экс-глава муниципального округа Щукино, а ныне муниципальный депутат Андрей Гребенник поведал о событиях последних месяцев:
– Удалось выйти на структуры, которые должны были определять контроль за СЗЗ, но этого не сделали. Одна из них – Федеральное медико-биологическое агентство, где есть Межрегиональное управление №1. В советское время это называлось специальной санитарно-эпидемиологической станцией, ее сотрудники приезжали с приборами на предприятия ядерного кластера и вели внешний контроль за радиационной безопасностью.
В 2006 году данные функции перешли к упомянутому управлению. Однако с приборами сотрудники уже не ходят и даже доступа за забор учреждений «Росатома» не имеют. Я в августе встретился с руководством и задал несколько вопросов: «Вы правопреемники той СпецСЭС? Получали ли от нее документы об установлении санитарно-защитной зоны? Известно ли вам о наличии там спецканализации?» Ответ в каждом случае был отрицательным.
Вторая организация, которой надлежит заниматься проблемой, – специализированная прокуратура Москвы по контролю за режимными предприятиями и предприятиями оборонного комплекса. Она находится в контакте с федеральными структурами, теперь они вместе активизировались в исследовании этого вопроса.
Прервем рассказ собеседника, чтобы сделать зарубку. Получается, что мина замедленного действия была заложена еще почти два десятка лет назад при передаче полномочий, совершенной некорректно. Занесем в плюс, что и в подразделении ФМБА, и в спецпрокуратуре сигнал приняли. И продолжим слушать Андрея Вадимовича.
– Я написал несколько писем, одно из них – на имя директора ФСБ России Александра Васильевича Бортникова. К счастью, оно имело ход. Окружное управление ФСБ провело расследование, которое полностью подтвердило наши доводы. Дальше материалы ушли в городское управление для информирования мэра Москвы, но пока неизвестно, состоялось ли оно. Я только получил официальный ответ, что моя информация принята к сведению и будет использована в оперативно-разыскной деятельности. Недавно обратился на имя директора ФСБ повторно, пока ответа не было.
А параллельно выяснил в АО «ВНИИНМ», что там нет документации на старый коллектор с радиоактивными отходами, который был законсервирован после строительства нового в 1989 году. Допустим, я знаю о существовании этой трубы, потому что работал с ней, и исчезнуть, естественно, она никуда не могла. Однако нынешний директор института вступил в должность в 2016-м и может оперировать только тем, что было на балансе при его предшественнике. Сведений о законсервированном коллекторе не сохранилось, и сейчас даже невозможно выяснить, как и когда они потерялись.
По этой же причине у подразделений ФМБА нет юридических оснований для вмешательства с целью исправления ситуации. Сначала должен быть установлен собственник, и тут дело заходит в тупик.
Сделаем вторую зарубку: с документооборотом может быть не все благополучно и внутри конкретно взятой организации. А у собеседника есть еще и история с ответом на его обращение в госкорпорацию «Росатом»:
– «Росатом» прислал очередное письмо с подтверждением наличия действующей спецсистемы и санитарно-защитных зон. Настаивает, что правительство Москвы они неоднократно уведомляли. Только никак в толк не возьмут, что уведомляли совсем не тех, кто принимает решения…
Вот и третья зарубка: важная информация способна невольно застревать в инстанциях, которые изначально не вправе влиять на развитие событий. И путь письма до действительно нужного адресата удлиняется и усложняется.
* * *
Негативное отношение местных жителей к планам комплексного развития территории на улице Рогова, проявленное в начале этого года, не изменилось и к концу. 23 ноября состоялся очередной митинг, в резолюцию которого было внесено требование: «Отказаться от опасных проектов сноса существующих объектов и последующего строительства в зоне расположения Московской станции переработки жидких радиоактивных отходов, ведущих к ней систем спецканализаций, коллектора Соболевского ручья и на особо охраняемых природных территориях».
Мероприятие прошло с участием депутата Государственной Думы от КПРФ Сергея Обухова. К слову, руководитель фракции коммунистической партии в Госдуме Геннадий Зюганов в курсе ситуации, сложившейся в районе Щукино, и со своей стороны прилагает силы для поиска оптимального решения.
Активисты-экологи посетили со спектрометром Соболевский ручей, который, проходя под землей в коллекторе под местом предполагаемого сноса и последующего строительства от Национального исследовательского центра «Курчатовский институт», впадает в Москву-реку. После измерений на открытом участке сделали вывод о наличии в донных отложениях радиоактивных изотопов цезия-137, кобальта-60, америция-241, период полураспада которого, кстати, 432 года. Неслучайно федеральное законодательство о радиационной безопасности однозначно запрещает какие-либо работы в санитарно-защитных зонах коллекторов и трубопроводов для перекачки жидких радиоактивных отходов и перекладку каких-либо этих систем.
Встреча с депутатом, на которой выступили 18 человек, проходила в сквере рядом со зданием банного комплекса «Легкий пар». Можно сказать, наследника той бани, которая в далеком прошлом была построена по настоянию академика Игоря Курчатова – чтобы в случае радиоактивного загрязнения для сотрудников института можно было организовать массовые дезактивационные мероприятия. Слава Богу, за время существования научного учреждения принимать чрезвычайные меры не потребовалось.
* * *
Ситуация, сложившаяся с банно-оздоровительным комплексом ныне, заслуживает более пристального внимания. Как поведали в «Легком паре», попытки удалить его с занимаемой территории начались с середины 2023 года – на полгода раньше появления «Проекта решения о комплексном развитии территории нежилой застройки города Москвы, расположенной по адресу: г. Москва, ул. Рогова, вл. 22-24». Казенное предприятие города Москвы «Управление гражданского строительства» 7 июля обратилось в АО «ВНИИНМ имени академика Бочвара», пытаясь получить согласие на проведение мероприятий по сокращению санитарно-защитной зоны этого института. В своем ответе от 14 июля того же года генеральный директор АО «ВНИИНМ» Леонид Карпюк напомнил, что возглавляемое им учреждение «является источником негативного воздействия на окружающую среду по химическому и физическому фактору», поэтому ориентировочные размеры санитарно-защитной зоны имеют радиус 100 метров. Руководитель также попросил Управление гражданского строительства «учитывать предоставленную информацию в рамках планирования мероприятий по реализации комплексного развития территории».
Руководство ООО «Легкий пар» решило выяснить, совпадает ли площадь, занимаемая банным комплексом, с площадью СЗЗ. Для проведения этого исследования пригласили ООО «Гео Инженеринг». Согласно заключению кадастрового инженера Алексея Смирнова от 10 июня 2024 года, земельный участок, на котором расположен банно-оздоровительный комплекс (кадастровый номер 77:08:0009022:8 площадью 2918 квадратных метров) «находится в границах вышеуказанной 100-метровой санитарно-защитной зоны (пересечение составляет 2850 кв. м – 98% площади земельного участка по сведениям ЕГРН)».
Это обстоятельство, как полагали в «Легком паре», должно было бы укрепить его позицию в судебных тяжбах с правительством Москвы. Однако суд первой инстанции принял решение не в пользу ООО, настаивавшего на том, что включение данного участка в программу КРТ неправомерно. Тем самым, по мнению представителей коммунального предприятия, создан опасный юридический прецедент: фактически разрешается строить жилые здания в санитарно-защитной зоне спецобъектов III – IV класса опасности.
* * *
В августе межрегиональным управлением ФМБА России акционерному обществу «ВНИИНМ» было объявлено предостережение о недопустимости нарушения обязательных требований. Институт подготовил план по разработке проекта санитарно-защитной зоны трассы спецканализациии, получения санитарно-эпидемиологического заключения. Срок реализации – май 2026 года.
Все бы ничего, только за эти полтора года ситуация способна существенно поменяться. Да что там за полтора! Муниципальные депутаты Виктор Барковский, Андрей Гребенник, Елена Кубарева и Роман Трифонов направили письмо на имя генерального прокурора Российской Федерации Игоря Краснова (с копиями в ряд других адресов), где указаны ключевые даты и обстоятельства. По информации заявителей, к 4 января 2025 года победитель тендера рассчитывает получить все необходимые согласования и положительное заключение государственной экспертизы «на снос зданий, сооружений, гаражей, строительство жилого дома и благоустройство 4,76 га». Освобождение территории начать с 1 апреля 2025 года. А необходимые изыскания на местности, получается, проводить уже потом?
Иными словами, зондировать почву предполагается не заранее высокоточными приборами, а постфактум ковшом экскаватора. Сразу возникает сравнение со слоном в посудной лавке, однако ведь здесь наверняка встретится посуда с радиоактивным содержимым…
Согласитесь, невозможно относиться к подобной перспективе как к первоапрельской шутке, имея в виду указанный выше срок. И вообще в наши сложные времена безопасность многомиллионного города и его жителей должна находиться в абсолютном приоритете, каким бы привлекательным ни выглядел проект для инициаторов с коммерческой точки зрения. Ведь опасности подвергается столица нашей Родины. От неравнодушных граждан я услышал сетования на то, что застройщики забыли уроки Чернобыля и Фукусимы. И трудно представить, что такое могло бы произойти в эпоху становления атомной отрасли страны.
А завершить эту публикацию впору цитатой из песни Александры Пахмутовой и Николая Добронравова, которую исполнял Иосиф Кобзон: «Земля, как сердце, у нас в груди… Здесь наше небо и наши гнезда… Еще не поздно ее спасти, еще не поздно, еще не поздно».
Георгий Морозов.
Фото VK.COM/PRIEMNAYAOBUHOVA и из личного архива Андрея Гребенника.
