34-я Международная научно-практическая конференция «Журналистика в 2022 году: творчество, профессия, индустрия» прошла на факультете журналистики МГУ 3 – 4 февраля в очном режиме с трансляцией части программы в интернет. Совместить разные форматы невозможно: или приходи на факультет, или сиди дома и молись на божество интернета.
Организаторы конференции сэкономили на бумажном сборнике. Электронная версия без бумажной создает угрозу постцензуры. У нас такой печальный случай произошел на питерской конференции. С другой стороны, можно увеличить объем тезисов для преподавателей журфака, оставив ограничения для всех прочих.
Конференция, как и все в России, сложилась эклектично. Часть докладчиков продемонстрировала удивительное постоянство самоуверенного дилетантства. В некоторых сообщениях отсутствовала внятная классификация. Путались разнородные понятия. Например, атеизм и агностика оказались синонимами, а содержание и контент – чем-то разным. Довольно часто напрочь отсутствовала актуальность. В подвешенном состоянии традиционно остается тематика телевидения и рекламы. В неустойчивом мире погоня за надежной банальностью неизбежно приводит к коллизии прав разных страт населения. Получается экстремизм, на что и рассчитывали авторы международных программ, транслируемых некритично. При этом от студентов требуется критическое мышление.
В мире ученых независимо от специфики гуманитарной или точной науки существует комплекс признаков претензии на карьерный успех через подавление профессиональной ревности агрессивного окружения – говорить ни о чем, одеваться нищенски, публиковаться бессодержательно. На наш взгляд, некоторые преподаватели не умеют слушать собеседника и неспособны к содержательному диалогу подобно малым детям. Это все как всегда.
Блок прошедших трех лет сделал Россию источником истины, естественности и красоты глобального значения. При этом журналистика злостно уклонялась от освещения повестки населения России – заниженная оплата труда и падение доходов, проблемы трудовой занятости, бедность работающего населения и особенно семей с детьми, рост базовой тревожности и участие СМИ в запуске моральных паник. Ничего из актуальной повестки мы не обнаружили на конференции, по крайней мере в той части, которую нам удалось прослушать. Перекосы медийности привели к неопределенности. Например, социальные СМИ привычно определились по тематике стереотипных банальностей о проблемах отдельных страт населения, но не общества в целом.
Параллельно 34-я конференция достаточно неожиданно отмечена политической смелостью преподавателей журналистики. Они перестали бояться собственной тени и научились говорить правду резко и точно. Возможно, сказался уникальный факт защиты журфака МГУ от бушующего в глобальном мире центрифугального отбора. Личную роль исполнил зампред Государственной Думы Пётр Толстой, выпускник журфака с красным дипломом, при разумной поддержке ректора МГУ Виктора Садовничего. Атака на журфак проведена по канонам классической пиар-кампании с привлечением некоторых депутатов.
Из доклада на конференции президента Ассоциации коммуникационных агентств России Сергея Пискарёва следует, что атак на журналистику происходит много, в том числе со стороны депутатов и представителей гражданского общества. Часто приходится отбиваться. Проводятся атаки, как правило, через СМИ совершенно открыто. Что случается у бульдогов под ковром, нам неведомо. Хотелось бы, чтобы атаки на журфак, журналистику, образование, страну, истину ушли в прошлое. Что возможно только после того, как центрифугальный отбор будет описан и заклеймен как не имеющий права на существование. Хотелось бы. Но есть опасность, что мы утратим национальную идею, так ее и не обретя.
Однако первый шаг консолидации против деструктивных проектов сделан, и произошло это на конференции журфака. Спровоцировало Минобрнауки планами по введению нового Федерального государственного образовательного стандарта ФГОС-4. Это уже восьмой стандарт, причем преподаватели только-только завершили подготовку документации к предыдущему ФГОС-3++. Новый стандарт имеет одновременно декоративные и содержательные изменения. Трудно сказать, что вреднее. Как всегда, меняется структура компетенций. Добавляются новые «базовые компетенции». Это означает, что всю документацию для аккредитации направлений обучения надо будет опять переписывать. Для учебного процесса это ничего не дает, только мешает.
Фронда началась на секции «Преподаватель журфака: профессия и линия жизни», причем не из России. Людмила Саенкова-Мельницкая из Белорусского университета представила доклад «Преподаватель журфака: трансформация статуса» на основе сравнения, как учили ее и как учат нынешних студентов. Баланс прав преподавателя и студента перекошен, студенты получили возможности дискредитации преподавателей через специальный сайт. Здесь студент всегда прав. Преподаватель зависим от отчетов и проверок. Докладчица рассказала о бесконечных реформах в образовании и новых стандартах. Приходится бесконечно заполнять таблицы, и неизвестно, кому они нужны. Теперь у преподавателей немножко другой статус, и они не могут дать своим студентам то, что получили в роли студентов от своих преподавателей. Вывод печален: все рассыпалось. Это в Белоруссии. А что в России, рассказала заведующая кафедрой журналистики и связей с общественностью Забайкальского государственного университета Ирина Ерофеева. Она отметила, что мы живем в эпоху противоречий. В глазах европейского сообщества мы никогда не будем объективно правыми. Студенты не воспринимают патриотическую риторику, забывают историю своей страны, обожествляют западноевропейские ценности. Это печальная история.
Ерофеева выразила доминирующие оценки преподавателей журналистики: новый стандарт ФГОС-4 – это разновидность гибридной войны. Он убивает профессиональное образование. Мы хотим, чтобы у нас была качественная журналистика. Прежде, чем стать журналистом по профессии, нужно стать журналистом по мироощущению. Если будущий автор боится вопроса, он никогда не найдет ответа. Поэтому важно развивать критическое мышление. Такова позиция Ирины Ерофеевой, и она права. Среди прочего она отметила, что из студентов остаются не лучшие. Нынешней наукой и образованием управляет центрифугальный отбор. О его проявлениях говорят многие, каждый раз своими словами.
Руководитель секции «Преподаватель журфака: профессия и линия жизни», профессор Санкт-Петербургского университета Сергей Корконосенко пожертвовал своим докладом «Профессиональная идеология преподавателя журналистики», чтобы дать высказаться другим. Открывая дискуссию, профессор Корконосенко отметил, что к неопределенностям относятся представления самих преподавателей, чем мы занимаемся. Наблюдается некое противоборство между константой и изменчивостью. Содержательные изменения Стандарта отражают затопление и вытеснение самого слова «журналистика» в названии направления обучения.
Данная тенденция идет через министерство из ВШЭ, уникального вуза с претензиями на все, включая обучение преподавателей журналистики, но без употребления слова «журналистика». Продолжение искусственной тенденции намечается в естественных науках – искажение базовой модели науки в физике, генетике, теории биопоэза и так далее. На конференции обсуждалась аналогичная история с калькой «Искусственный интеллект». Традиционное в составе ежегодной конференции заседание Учебно-методического совета по направлению «Журналистика» прошло необычно бурно. Понятно, ФГОС-4 рисовали не в министерстве и вообще не в России. Минобрнауки надлежало придумать аргументы в пользу очередных бессмысленных перемен. Заявленный докладчик от Минобрнауки, директор департамента государственной политики в сфере высшего образования Татьяна Рябко не явилась, прислав вместо себя клерка из своего департамента Викторию Канышкину, в прошлом преподавателя русского языка. Бедная женщина транслировала заготовку о поручении Путина от 2018 года по укрупнению специальностей. Поскольку президент раздает множество поручений и большинство не исполняется или исполняется косо-криво, что там было пять лет назад, никто не помнит.
Участники заседания ФУМО говорили то же самое, что и Ирина Ерофеева о гибридной войне и разрушении журналистского образования. Журфак, вероятно, выживет, если не будет новых атак по формату разрушения ГУУ, ТСХА, Института музыки имени А. Г. Шнитке и многих других вузов. Что касается кафедр журналистики в региональных вузах, они, скорее всего, будут затоплены филологией и будут закрыты. Аналогично к инфодемии-2020 разрушали эпидемиологию и инфекционную медицину. Замдекана журфака Мария Лукина по итогам заседания ФУМО сказала, что решение о ФГОС-4 принято и исполнять придется. Затем добавила: «Я так устала…»
Открывая конференцию, декан факультета журналистики МГУ Елена Вартанова сказала, что мы пережили очень сложные годы. Три года с начала пандемии воспринимаются как отдельная эпоха. Неопределенность в разных областях жизни стала доминантой и не позволяет делать устойчивые долгосрочные прогнозы.
По крайней мере дважды дискуссия споткнулась о ментальный иммунодефицит суверенитета. В данном случае, почему русская наука не хочет интегрироваться в международную, то есть в англосаксонскую. Выяснилось, что на статьи аффилированных с Россией авторов ссылаются в составе коллаборации или еще лучше, когда эти авторы не живут в России, или, как было в одном случае, не говорят по-русски. Ставил удобные вопросы и отбивался от неудобных преподаватель факультета журналистики МГУ Игорь Анисимов, представляя итоги исследования «Российские исследования медиа и коммуникации в глобальном академическом дискурсе». Анисимов честно признался, что хочет избежать хамства ради выживания. Из содержательного исследования с ожидаемыми результатами сделали перевернутый вывод и очень гордятся попранием истины.
Состояние науки отражено в тезисах Натальи Вакуровой «Популяризация науки в журналистике: просветительство или реклама?». Программа конференции не предусматривала ее доклада. На самом деле, чем выше статус научного журнала, тем круче рецензирование и тем меньше смысла в публикациях. В США для преодоления проблемы введен ряд мер – помощь ученым в подготовке и оплате публикаций, возможность публикации без рецензирования и отказ от наукометрии на основе цитирования. От создания преференций англосаксонской науке содержание выхолощено до политической стерильности. Зато научная периодика открыла объятия медийным пузырям. Вторым ударом по суверенитету стало хроническое отсутствие навыков цифровой гигиены и иммунитета к токсичной информации. Стандартного курса информатики для этого не хватает, потому что в ней очень мало часов на то, что нужно всем. Приоритет отдан программированию. В результате не получается ни того ни другого. Кто не согласен, тот объявляется неграмотным и подвергается остракизму.
На вопрос об информатике отвечала Людмила Босова, ученый секретарь Отделения общего среднего образования РАО и, на минуточку, автор современного учебника по информатике. В обоих случаях неадекватной информатики и научной коллаборации позиция источника не предполагает возражений. На наш взгляд, агрессивность свидетельствует об уверенности автора в неадекватности собственной миссии-поручения, взятой на себя ради великой цели выживания в глобальной науке с образованием. Так было с марксизмом-ленинизмом и политэкономией, потом с Болонской системой и политэкологией, теперь вот дожили до финала коллаборации и разрушения журналистского образования. Страна больна врожденным иммунодефицитом к виральной токсичности. Для ремонта суверенитета нужна политическая воля руководства страны.
Декан Елена Вартанова была проще и по поводу информатики сказала: «Мы понимаем, что в школе такого предмета, цифровая гигиена, не будет, как называют Игорь Ашманов и Наталья Касперская. Но это такая важная история, которую нужно как-то в школе распределять межпредметно, факультативно, через творческие проекты, на журфаке даже, когда ведем работу со школьниками». Вопрос о необходимости политической воли руководства страны застал декана врасплох, но она не сдалась без боя: «Политическая воля в том, чтобы спасти нашу нацию, есть. Давайте с себя не снимать ответственность, которую мы можем возложить не только чрезмерно. Люди этим занимаются. Мне кажется, власти на это смотрят позитивно, но им не хватает интеллектуального подхода, наработанного опыта и энергии».
Особый интерес на конференции вызвала виральная и завиральная тема искусственного интеллекта. Замдекана журфака Мария Лукина в своих тезисах к конференции отметила активную медиатизацию искусственного интеллекта, связанную рекомендательными сервисами дистрибуции контента и применением генерации новостных текстов с помощью алгоритмов машинного обучения, которые внедряют некоторые СМИ. «Вместе с тем ряд аналитиков высказывает предположение, что истинным драйвером этих инноваций является желание инициировать очередной инвестиционный цикл, что, как правило, связано с завышением ожиданий от отдачи новации», – написала Мария Лукина. Она изучила весь набор подходов к тематике ИИ и отметила терминологический хаос в определениях. Вывод Лукиной по индукции имеет универсальный смысл. Мария Лукина считает лучшим определением ИИ формулировку Указа президента 2019 года о развитии ИИ: «Искусственный интеллект – комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая самообучение и поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые, как минимум, с результатами интеллектуальной деятельности человека. Комплекс технологических решений включает в себя информационно-коммуникационную инфраструктуру, программное обеспечение (в том числе в котором используются методы машинного обучения), процессы и сервисы по обработке данных и поиску решений».
Конец цитаты.
На самом деле, непонятно, почему программе придан статус интеллекта и почему вдруг. Фонтан мема ИИ надул медийный пузырь, если подобные программы типа PRISM, СОРМ, ДЭГ давно работают и лишают человечество спокойной жизни. Непонятно, способен ли ИИ к самопрограммированию. Активные поиски такой возможности не соотносятся с положительным ответом. Россия отстает из-за недостатка средств и квалификации специалистов. Мария Лукина несколько раз повторила, что ИИ в журналистике пока применяется в тематике спорта, погоды и финансов. По словам соавтора Марии Крашенинниковой, без эмоций журналистика не бывает и ИИ без человека не может стать журналистом. ИИ выдает то, что в него заложили. Мария Лукина выказала недюжинные познания в области ИИ, представляя исследования данного явления методом «черного ящика». Отражены оценочные мнения тех, применяет ИИ или намерен это делать. Новое поколение программистов не владеют информатикой и не способны ничего объяснить. Работать с ними журналисты не научились.
В содержательной части остался нетривиальный вопрос о генерации неслучайности в стохастических процессах. Самопроизвольная информационная генерация пронизывает буквально все проявления жизни. Писатель Евгений Водолазкин, рафинированный гуманитарий Пушкинского дома на Васильевском острове, написал рассказ «Ошибка рецензента», обнаружив появление смысла в машинном тексте. Текст подали в рецензируемый ВАКом журнал, и «научная статья» была опубликована. Ошарашенная реакция выдающихся специалистов в сфере ИИ показала, что им нет преград, но и выход из любого положения они ищут линейно и без причуд. И тут опять встает сакральный вопрос: журналистика – это вообще что, если она занята рерайтингом банальностей и новую информацию отторгает? Когда новая информация появляется на второй-третьей цифре после запятой, то зачем горизонтальному СМИ затраты на ИИ? Почему в одной теме люди конформисты с полным непротивлением злу, а другие вопросы консолидируют тех же людей на борьбу?
Ответ можно найти в исследовании зав. кафедрой цифровой журналистики Ольги Смирновой «Репрезентация социокультурных конфликтов в российской мемосфере: результаты исследования». Исследовали действующую в публичном информационном поле меметику, а получили зондирование ментальной природы человека. Ольга Смирнова рассказывала содержательно и увлекательно. Получилось, может быть, наиболее значимое сообщение во всей конференции. В основу исследования положили подходы, которые сформулировал классик Владимир Бехтерев о ментальных микробах. Поведение мемов соответствует версии Бехтерева. Почему мемы вдруг выстреливают в информационных пузырях, неизвестно. В общем случае мем-повестка отличается от новостной, но в кризисной ситуации мемы обнаружили признаки новостной повестки.
Для целей исследования отбирали креолизованные мемы с сочетанием текста и изображения. В массиве 320 мемов, из них треть с признаками конфликтов. Конфликтогенность может быть латентной. Картинка и текст по отдельности нейтральны, в сочетании порождают негативный смысл. Мемы России злые, Китая – добрые, закрытая страна и цензура там есть. На первый план вышла орущая мама. Объект наибольшей агрессии. К папе тоже много претензий, но к нему снисходительно-ироничное отношение, и в целом недоверие к людям старшего возраста. Бабушкам тоже достается. Иногда дедушки, но в целом они отсутствуют. С итогами исследования Ольги Смирновой в его познавательной части пересекаются выводы еще одного неординарного преподавателя журфака Андрея Вырковского под руководством Вартановой «Концепты памяти и травмы в исследованиях медиатизированных конфликтов». В тезисах Вырковского и Вартановой написано: «В контексте исследований медиатизированной памяти и травмы необходим будет весь психологический арсенал – от глубинных интервью до специализированных тестов и опросников. Так, разобраться в механизме нанесения травмы посредством медиа могут помочь реконструкционные интервью, позволяющие воссоздать контекст той или иной коммуникативной ситуации. То же можно сказать и о более привычных для медиаисследователей полуструктурированных и глубинных интервью, которые помогут понять специфику воздействия тех или иных конфликтогенных сообщений в медиа».
Конец цитаты.
Напомним, что в прошлом исследования международной группы Андрея Вырковского выявили методы использования программы PRISM в технологиях государственных переворотов. Дальнейшее развитие событий позволяет видеть признаки тех же технологий в генерации мемов, травматических конфликтов, провокации моральных паник, генерации токсичного контента, планировании антиизбирательной кампании и конструировании массового мошенничества. Медиапредпочтения аудитории меняются в другую сторону. Об этом исследование единственного синергетика журфака Луизы Свитич «Эволюция ценностной семантики медиаконтента по базам «Интегрума». Общий вывод – традиционные ценности растут, добро и зло пульсируют. Луиза Свитич анализировала соотношение слов «добро» и «зло». Хотя наблюдалось абсолютное увеличение слов с корнем «добро», но процентное соотношение со словом «зло» показывало волновую динамику: подъем пришелся на 2005 год. «В динамике по годам региональные СМИ показывают большую ценностно-контентную стабильность, федеральная пресса стала чуть более оптимистичной, интернет-издания отличаются повышенной негативностью», – написала Луиза Свитич в своих тезиса. 34-я конференция показала, что в целом преподаватели стали политически более смелыми, говорят более резко и точно.
Замдекана журфака, зав. кафедрой цифровой журналистики Ольга Смирнова сказала в комментарии «МП»: «Преподаватель – это, прежде всего, мыслящее существо. Это существо, которое может рефлексировать, может каким-то образом перерабатывать информацию, делать из нее осознанный продукт. Я бы не назвала это политической смелостью. Преподаватели – смелые люди во всем, не только в политике, потому что мы умеем думать, умеем осмысливать информацию и создавать из нее какие-то новые смыслы. Вот в этом наша главная смелость».
По словам Смирновой, периодическая печать из деятельности кафедры никуда не делась, просто название приведено в соответствие. По итогам прошедших трех лет новой эпохи декан Вартанова сказала в комментарии «МП» о превращении неопределенности в доминанту: «Я считаю, это естественный процесс развития цивилизации и это последствия, конечно же, геополитических сдвигов и трагедий 1991 года. Но поскольку историческая перспектива все-таки требует определенного времени, то вот мы стали свидетелями через 20, 30 лет этих волн, которые происходят после распада Советского Союза, одной из опорных цивилизаций XX века. XXI век начался с этих волн нестабильности, они приняли в последние годы четкие выражения. Нестабильность была и после 1991 года, но сейчас мы увидели особенности в связи с тем, что Россия попыталась консолидировать свои силы внутри себя, мы увидели очень резкую реакцию на то, что происходит с нами. Мне кажется, что нестабильность идет не изнутри, а снаружи России, из макроконцепции. Россия – великая страна, и она многим не дает покоя и своими культурными и природными богатствами. Журналистика всегда была тем пространством, которое формирует общественное мнение. И поскольку общественное мнение для многих внешних сил складывается не так, как они хотят, стремление управляемости усилилось».
Конец цитаты.
Ссылка на электронную публикацию сборника тезисов конференции «Журналистика в 2022 году: творчество, профессия, индустрия».
Лев МОСКОВКИН, Наталья ВАКУРОВА.
Да какая уже может быть правда от журналистов? Все боятся собственной тени, журналисты тем более.