Разумеется, в центре внимания сегодня – прошедшая 23 декабря большая пресс-конференция президента РФ Владимира Путина. Вопросов прозвучало много, на все был дан ответ. Насколько исчерпывающий – у каждого свое мнение, как и должно быть в демократическом обществе, в демократической стране.
Однако возникают и вопросы, скажем так, внутреннего порядка. Например, кто и как готовит для главы государства материалы к таким ключевым, общественно значимым, резонансным мероприятиям? Насколько они точны, не вызовут ли противоречивых, как минимум, умозаключений, выводов?
Так, корреспондент ТАСС Вера Ичёткина спросила: «Некоторое время назад была дискуссия о том, что социальные расходы в следующем году якобы будут урезаны. Как бы Вы прокомментировали такие претензии? В целом как бы Вы охарактеризовали новый бюджет: как бюджет развития или социально ориентированный бюджет?»
Президент ответил вроде бы исчерпывающе:
«Конечно, это социально ориентированный бюджет <…> Рост очевидный. Больше того, планировали, по-моему, где-то 3,6 триллиона на здравоохранение из двух источников – из федерального бюджета и из системы ОМС, а в этом году выйдем на цифру около четырех триллионов <…> Это абсолютно объективные цифры <…> Если мы говорим о социалке, то, конечно, это рост расходов в этой сфере».
Точных сведений о суммах ОМС и региональных дополнений мы не знаем. В общем-то, почти все регионы жалуются на бедность, ждут, просят субсидий из федерального центра. А вот официальные данные о государственном бюджете РФ на 2021 и 2022 год известны всем, обсуждаются.
По данным министерства финансов Российской Федерации, расходы на здравоохранение в прошлом году составили 1 триллион 362,3 миллиарда рублей.
На 2022 год запланирован 1 триллион 245, 5 миллиарда.
То есть расходы на здравоохранение урезаны почти на 117 миллиардов.
Расходы на социальную политику в прошлом году составили 6 триллионов 208,8 миллиарда.
На 2022 год запланировано 5 триллионов 837,8 миллиарда.
Сокращение – на 371 миллиард рублей.
Зато расходы по статье «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность», то есть на деятельность МВД, ФСБ, Росгвардии, ФСИН, суда, прокуратуры выросли на 415,9 миллиарда рублей…
В свете этих цифр вполне уместен был вопрос корреспондента Русской службы BBC Петра Козлова:
«Что произошло в России за последнее время, что в ней так стремительно и так существенно выросло число тех, кого власти считают экстремистами, нежелательными организациями и иностранными агентами?»
Конкретного ответа мы не получили. После исторических экскурсов и обращения к практике других государств наш президент заключил:
«Сидельцы всегда были в каждой стране, есть и будут. Не надо совершать уголовные преступления и прикрываться при этом политической деятельностью».
Из последних инцидентов могу вспомнить три.
В ноябре москвич Максим Леликов «получил» 4 года лишения свободы условно. На несанкционированной демонстрации 23 января он кричал, обращаясь к товарищам: «Вместе мы победим, вместе мы – сила!» Его признали виновным в том, что он «нанес сотруднику Росгвардии удар в область ноги».
Другой участник той же несанкционированной акции, 18-летний Константин Лакеев, 8 декабря осужден на 2 года и 8 месяцев заключения в колонии и к штрафу в 337 тысяч рублей – «за повреждение имущества, совершенное из хулиганских побуждений». Он кидал снежками в автомобиль ФСБ, потом запрыгнул на капот и повредил его.
7 декабря Мосгорсуд признал законной принудительную госпитализацию Ольги Кузьминой в психбольницу. На 30 суток. В августе этого года она залезла на дерево, привязала себя к нему и заявила, что будет там сидеть, пока не прекратят стройку около Бабушкинского парка – там ставят дом по программе реновации. В результате – арест на 6 суток, психбольница на 30 суток, штраф на 3,5 тысячи рублей за то, что «из-за действий Кузьминой пять веток тополя были сломаны». Прямо не утверждается, что она их сломала, Мог сломать и автокран, который подогнали полицейские, чтобы снять ее с дерева.
Вдобавок против Кузьминой возбудили уголовное дело по статье «Хулиганство».
Вполне возможно, что эти персонажи подпадают под заключение: «Не надо совершать уголовные преступления и прикрываться при этом политической деятельностью».
Еще, думается, на прошедшей пресс-конференции ударом по нервам всех телезрителей и слушателей был вопрос корреспондента НТВ Ирады Зейналовой:
«Достаточно малейшей провокации, чтобы была большая война… Просчитывали ли мы вероятность этой войны даже пусть из-за какой-то провокации?»
Вопрос трагически актуальный. Ведь на государственном телевидении он, практически, решен. Нас уверяют: «Вероятность войны между Западом и Россией в принципе — сто процентов… Военные базы США автоматически становятся целями для ядерных ракет России. По местам дислоцирования будет нанесен опережающий удар».
Пусть мы и верим государственному телевизору, но телевизионные «эксперты» и «представители общественности» всё-таки лица малоответственные, а иногда и безответственные. Поэтому россияне ждали ответа, мнения самого ответственного у нас лица. Или успокоит, что ничего подобного не может быть, потому что все понимают: в этой войне победителей не будет, или же, пусть и косвенно, предупредит, чтобы готовились к худшему…
Однако президент снова углубился в российскую историю, потом напомнил о Минских соглашениях, но прямо ничего не сказал.
Возможно, ответы на эти и на новые вопросы мы получим в следующем году, на следующей пресс-конференции.
Конечно, если не будет войны. На что очень хочется надеяться.
Сергей БАЙМУХАМЕТОВ.
Фото kremlin.ru
