3 марта 1917 года не стало человека, с чьим именем связано понятие «зубатовщина». Основной идеей чиновника Департамента полиции Российской империи Сергея Зубатова являлось создание подконтрольных правительству организаций для отвлечения рабочих от политической борьбы.
Сергей Зубатов – коренной москвич. Учился в 5-й Московской гимназии, правда, только по 7 класс. Юношей был неспокойным: спорил с учителями, читал запрещенные книжки, увлекшись идеями нигилизма, пропагандировал их среди учащихся. В итоге из гимназии Зубатова отчислили за неблагонадежность. Молодой человек устроился канцелярским служащим в Московскую дворянскую опеку. Подрабатывал заведующим частной библиотекой Александры Николаевны Михиной на Тверском бульваре, на которой вскоре и женился. Так как в библиотеке Михиной были запрещенные книги, она пользовалась популярностью у молодежи, в том числе – у молодых революционеров, которым Зубатов давал почитать изъятые из обращения издания. К слову, сам Сергей Васильевич взглядов революционеров не разделял и называл себя последователем Дмитрия Писарева.
В 22 года Зубатов поступил вольнослушателем в Московский университет и начал работать телеграфистом. Неожиданно юношу вызвали на допрос в Московское охранное отделение. Узнав, что революционеры использовали его библиотеку в качестве конспиративной квартиры, Зубатов возмутился, обозвал их «красными иезуитами» и поклялся всеми силами бороться с этой «вредной категорией людей». Молодого человека завербовали и от стал секретным сотрудником охранки.
Внедрившись к революционерам, Зубатов помог полиции раскрыть многих видных народовольцев. Через год Сергея Зубатова разоблачили, объявили провокатором и даже собирались убить. Быть может, его бы и лишили жизни, если бы Зубатов вовремя открыто не перешел на службу в полицию. В январе 1889 года его приняли в штат Московского охранного отделения, где Зубатов стал работать чиновником особых поручений, помощником начальника охранки. На этом поприще молодой человек проявил незаурядные способности: он умел убеждать, многих революционеров склонил к сотрудничеству с властями, а в других заронил зерно сомнения. За время службы Сергея Зубатова в московской охранке были раскрыты и ликвидированы многие революционные организации.
Пока революционеры проклинали Зубатова с его агентурной сетью, сам Сергей Васильевич получал повышение за повышением. В 32 года он стал начальником Московского охранного отделения. Сам Зубатов вспоминал, что к этому времени он считался «баловнем и фаворитом Питера», «был в полном служебном расцвете».
Первое, что стал делать Зубатов на новом посту – реформировать систему политического сыска по европейскому образцу. Сергей Васильевич вложил много выдумки и труда в дело постановки «внутренней агентуры», то есть сложной системы провокаций. Занимая должность начальника Московского охранного отделения, Зубатов предлагает и реализует идею «полицейского социализма» сначала в Москве, а потом и в других городах Российской империи.
Один из последних начальников московской охранки Павел Заварзин писал в своей книге: «Зубатов был одним из немногих правительственных агентов, который знал революционное движение и технику розыска. В то время политический розыск в Империи был поставлен настолько слабо, что многие чины его не были знакомы с самыми элементарными приемами той работы. Зубатов первый поставил розыск в Империи по образцу западноевропейскому, введя систематическую регистрацию, фотографирование, конспирирование внутренней агентуры и т. д.»
Деятельность Зубатова характеризуется по двум основным направлениям: это беспощадная борьба с революционным движением и стремление удержать рабочее движение в рамках экономической борьбы, отвлекая тем самым внимание от политики. По мнению Сергея Зубатова, для этого было необходимо взять рабочее движение под свой контроль и умело руководить им, а в случае необходимости оказывать рабочим определенную поддержку в борьбе против предпринимателей.
Под контролем Сергея Васильевича Московское охранное отделение стало производить массовые ликвидации революционных организаций. Наряду с работой внутренней агентуры, Зубатов реформировал систему наружного наблюдения. Созданный при московской охранке «Летучий отряд филеров» действовал по всей России. Спустя некоторое время Московское охранное отделение стало образцовым учреждением. Зубатов устраивал для своих подчиненных лекции, в которых объяснял организацию и тактику розыскной деятельности: «Вы, господа, должны смотреть на секретного сотрудника, как на любимую женщину, с которой находитесь в нелегальной связи. Берегите ее как зеницу ока, один неосторожный шаг, и вы ее опозорите. Помните: провал сотрудника для вас лишь некоторый ущерб по службе, для него же смерть гражданская, а часто и физическая.
Проникнитесь этим, поймите это, отнеситесь к этим людям так, как я советую, и они поймут вас, доверятся вам, и будут работать с вами честно и самоотверженно. Штучников гоните прочь, это не работники, это продажные шкуры. С ними нельзя работать. Никогда никому не называйте имени вашего сотрудника, даже вашему начальству. Сами забудьте его настоящую фамилию, помните только по псевдониму. Помните, что в работе сотрудника, как бы он ни был вам предан и как бы он честно ни работал, всегда, рано или поздно, наступит момент психологического перелома. Не прозевайте этого момента.
Это момент, когда вы должны расстаться с вашим сотрудником. Он больше не может работать. Ему тяжело. Отпускайте его. Расставайтесь с ним. Выведите его осторожно из революционного круга, устройте его на легальное место, исхлопочите ему пенсию, сделайте все, что в силах человеческих, чтобы отблагодарить его и распрощаться с ним по-хорошему.
Помните, что перестав работать (…), сделавшись мирным членом общества, он будет полезен и дальше для государства, хотя и не сотрудником; будет полезен уже в новом положении. Вы лишаетесь сотрудника, но вы приобретаете в обществе друга для правительства, полезного человека для государства».
При Сергее Зубатове агентов никогда не использовали как расходный материал. Действовал принцип – своих не сдаем. Если осведомитель по тем или иным причинам был не в состоянии работать дальше, его аккуратно выводили из игры.
Несмотря на то, что метод провокации в полицейском противодействии революционному движению был известен с 1870-х годов, именно Зубатов во второй половине 80-х годов XIX века достиг в его применении настоящего искусства. Метод заключался во внедрении агентов полиции в рабочую или студенческую социальную среду для сбора информации о преступниках и организации преступлений, в результате чего следовали аресты активных революционеров.
«Большой вклад внес С. В. Зубатов в трансформацию следственных действий – проведение допросов, – пишет кандидат исторических наук Павел Соборнов. – От своих подчиненных он требовал: 1) отказа от применения физических способов воздействия; 2) создания благожелательной обстановки; 3) развития «политической грамотности» сотрудников полиции. Один из арестованных вспоминал: «Начальник Охранного отделения С. В. Зубатов вызывал арестованных к себе в кабинет, угощал чаем, папиросами и вел непринужденные разговоры, некоторых выпускал «под честное слово» (…), предлагал и давал деньги арестованным для семей». Целью таких мероприятий было стремление Зубатова: 1) определить место арестованного в экстремистской деятельности; 2) четко разделить непримиримые позиции представителей радикальной интеллигенции и рабочих, которых планировалось вовлечь в агентурную сеть внештатных осведомителей полиции».
Один из подследственных вспоминал: «Зубатов вел беседы на различные темы в непринужденном тоне, далеком от допроса. Искусно разыгрывая увлечение допрашиваемым, он заражал последнего искренностью и давал обещание содействовать в решении повседневных проблем, чем постепенно склонял допрашиваемого на свою сторону и сеял сомнение в необходимости антиправительственных действий».
Во время противодействия революционному движению Зубатов пришел к выводу о том, что причиной втягивания рабочих в революционные действия является их ущемление в профессиональной деятельности. Вследствие этого, Московское охранное отделение стало содействовать рабочим в отстаивании их профессиональных прав. В основном это касалось права на отдых, достойную зарплату и т. д. Зубатов полагал, что государство должно помогать рабочим в борьбе за их экономические права. В апреле 1898 года он составил докладную записку, где предложил программу мер для улучшения положения рабочих. Записку представили московскому обер-полицеймейстеру Дмитрию Трепову, а тот в свою очередь подал ее в виде доклада московскому генерал-губернатору Сергею Александровичу. Со стороны московской администрации инициатива Сергея Зубатова встретила понимание, и ему было дано добро на проведение занятий с рабочими.
Во время допросов Зубатов объяснял рабочим, что правительство не является их врагом и что они и при монархическом строе могут добиться удовлетворения своих интересов.
В мае 1901 года в Москве был создан легальный профсоюз «Общество взаимного вспомоществования рабочих в механическом производстве». Зубатов снабдил рабочих литературой по профессиональному рабочему движению. Проблему непонимания пролетариями научных работ решили, с одной стороны, путем издания популярных брошюр, а с другой – проведением популярных лекций, касающихся вопросов трудового законодательства и защиты профессиональных прав. Защита рабочих связывалась с чисто политической задачей охраны порядка и спокойствия.
«Полицейский социализм» имел бесспорный успех среди рабочих, большая часть которых действительно верила в «доброго царя», – пишут в работе «Зубатовщина (полицейский социализм и рабочее движение)» Алина Камзина и Юлия Хаснетдинова. – В начале 1902 года С. В. Зубатов провел своеобразный смотр сил и организовал в Кремле перед памятником Александру II большую патриотическую манифестацию. В этом мероприятии приняли участие около пятидесяти тысяч человек. При этом был обеспечен образцовый порядок. Сам С. В. Зубатов воспринимал манифестацию в качестве «генеральной репетиции управления народными громадами».
Сергей Зубатов стал первым человеком в российских властных структурах, который искал способы вывести рабочих из-под революционной агитации.
В первые годы XX века новаторские мероприятия московской охранки по противодействию революционному движению дали положительные результаты. В 1903 году на втором съезде РСДРП московский революционер Николай Бауман признал: «Мы считаем своим долгом сказать теперь голую правду, как бы прискорбна она ни была: в Москве революционная социал-демократия спасовала перед полицейским социализмом».
Результатами деятельности зубатовских организаций становились масштабные провалы революционеров. Опыт Московского охранного отделения был распространен и на деятельность полицейских учреждений других городов империи.
В октябре 1902 года Зубатов был переведен в Петербург и назначен заведующим особого отдела департамента полиции. А в 1903 году карьера Сергея Зубатова внезапно рухнула. Привел к этому конфликт с министром внутренних дел Вячеславом Плеве. Плеве настаивал на усилении репрессий и все более отрицательно относился к зубатовским проектам реформ. Сдав дела, Зубатов вернулся в Москву, где за ним сначала установили наружное наблюдение, запретили являться в охранку и встречаться с бывшими сотрудниками, а потом и вовсе выслали под надзор во Владимир. Видимо, так Плеве мстил Зубатову за его попытку в ходе заговора сместить его с поста министра. А. И. Спиридович вспоминал: «Ненавидимый революционерами, непонятый обществом, отвергнутый правительством и заподозренный некоторыми в революционности, Зубатов уехал в ссылку (…)».
В последнем докладе директору Департамента полиции Сергей Зубатов писал: «Моя служба в буквальном смысле была царская, а окончилась она такою черною обидою, о какой еще не всякий в своей жизни слыхал».
15 июля 1904 года Плеве был убит бомбой террориста. При новом министре внутренних дел Петре Святополке-Мирском Зубатова реабилитировали, сняв с него все ограничения и назначив пенсию. Несмотря на то, что Сергея Васильевича звали вернуться на службу, он этого не захотел, объясняя свое нежелание соображениями личной и семейной безопасности. Кроме того, ему «пришлось бы опять сосредоточиться на репрессии», тогда как «не в ней лежит суть дела».
В годы Первой русской революции Зубатов пытался заняться публицистикой и разместил несколько статей с изложением своих монархических взглядов в газете В. П. Мещерского «Гражданин».
В 1910 году Сергей Зубатов вернулся из Владимира в Москву и поселился в Замоскворечье. Политикой он больше не занимался. Поговаривали, что Сергей Васильевич сел писать мемуары, однако от них ничего не осталось.
2 марта 1917 года Николай II отрекся от престола в пользу своего брата Михаила, а 3 марта сообщили об отречении Михаила. Сергей Зубатов молча выслушал это известие, вышел в соседнюю комнату и застрелился. Он умер мгновенно, что вскоре констатировал вызванный его сыном врач Лурье. На письменном столе покойного были обнаружены написанные его рукой некоторые распоряжения, а также записка о том, чтобы никого не винили в его смерти.
На вопрос о причинах самоубийства отца сын ответил, что «покойный в последние дни страшно тосковал, видя стремительное разрушение монархического строя, ревностным сторонником которого он себя признавал».
Сергей Ишков.
Фото ru.wikipedia.org
