На излете сезона в Театре им. Вахтангова на основной сцене состоялся спектакль «Демон. Приношение Лермонтову» в исполнении Юлии Рутберг.
Поэма М. Ю. Лермонтова прозвучала в сопровождении Национального академического оркестра народных инструментов России имени Н. П. Осипова под управлением Владимира Андропова. Гениальное творение русского классика погрузило вахтанговского зрителя в удивительный мир высокой поэзии и родило в воображении красочные образы лермонтовского Кавказа.
Конечно, это стало возможным во многом благодаря таланту Юлии Рутберг: уже давно замечено, что ее имя в афише — определенная гарантия качества. Рутберг присущи ироничность и ранимость, экстравагантность и женственность, эпатажность и виртуозное владение вниманием зала.
На премьерном спектакле с самых первых строф лермонтовской поэмы актриса властно повела зрителей за собой, погрузив в особое состояние, задав сценическому действу практически шаманящий ритм. Ритм на сцене – всегда нечто большее, чем просто чередование звуковых импульсов. Ритм – это еще одна бездонная, безграничная система воздействия на поведение человека. Не секрет ведь, что, например, именно за счет ритма тамтамов некоторые африканские «режиссеры-постановщики» вводили в буйную истерику всю первобытную деревню, а потом в изнеможении укладывали ее штабелями на землю.
Нечто подобное продемонстрировала и Юлия Рутберг – зрительный зал внимал ей, боялся вздохнуть, взрывался аплодисментами, приветствовал в финале артистку и музыкантов стоя.
Необычное чтение текста ввело зрителей в атмосферу, где сами собой рисовались в воображении пейзажи роскошной Грузии с ее раскинувшимися долинами, с Тереком, «прыгающим, как львица», с пещерами, где «днем таятся робкие олени», с кущами роз, в которых соловьиное пение соревнуется с пением красавиц.
Рутберг продемонстрировала впечатляющую способность мгновенно преображаться, точно передавая характер каждого из многочисленных персонажей, встречающихся по ходу лермонтовского повествования. Актриса на наших глазах становилась то могучим Тереком, то отважным князем, щелкающим нагайкой, то седым Гудалом, выстроившим высокие хоромы, то монотонно бредущим караваном верблюдов. Бесподобно!
Многочисленные персонажи, как отдельные темы увертюры, соединились в итоге в одну большую симфонию: мир был дик и чуден, расширился до невообразимых пределов. Именно этот чарующий Божий мир презрительным взглядом и окинул гордый Дух, на высоком челе которого не отразилось ни-че-го.
Поэтическая стихия – это всегда стихия атаки. Ее воздействие на зрительский организм измеряется несметным количеством величин. Зритель в вахтанговском зале заинтригованно внимал подробностям творческого акта, тем более что Рутберг на сцене – сплошная загадка. С одной стороны – это высочайший профессионализм, безупречная дикция, выверенность каждой паузы и почти дирижерского жеста. С другой – спонтанность и непредсказуемость, способность вывалиться за рамки предложенного, ломать стереотипы.
…Всплеск рук, поворот головы, быстрый взгляд, который актриса кидает в зал, – и вот уже перед нами сама Тамара, испытывающая смятенье. По ее жилам ощутимо для зрителей пробегает огонь, душа рвет оковы: героиня слышит чудно-новый голос, который ее постоянно преследует.
Живая музыка в театре – вещь удивительная, тем более когда она звучит в исполнении такого мощного коллектива, как оркестр имени Н. П. Осипова. Но еще более удивительна музыка, которую не слышно: это – музыка пауз. Спектакль точно скроен: фрагменты из сочинений Рубинштейна, Чайковского, Рахманинова, Хачатуряна, фрагменты обработки народных мелодий органично чередуют друг друга, а местами сменяются голосом, художественным словом, при полном отсутствии музыки. Когда одна тишина сменяется другой, прямо противоположного свойства, ритм из простого сценического понятия вытягивается в загадочную химеру.
Вахтанговская постановка по поэме «Демон» – одна из серии музыкальных моноспектаклей, которые раз в полгода играет на сцене театра Юлия Рутберг. Глядя на этот маленький шедевр, отчетливо понимаешь, что современный театр ощущает мучительную потребность рискованного и дерзкого прорыва в стихию возвышенной театральной поэзии. В стихию, внутри которой артист стремится иначе думать, говорить, двигаться, ликовать, а при случае – выть на луну. Он стремится произносить со сцены стихотворный текст так, чтобы тот не выглядел зарифмованной прозой, не выглядел вычурным или старомодным. Юлии Рутберг это удается виртуозно: она словно поет нам песнь о том, что видела, и о том, чего не видела, но только предполагает, подводя зрителей к качественно иному восприятию собственной жизни, бурных процессов в нашем неспокойном материальном мире и не менее бурных процессов в мире духовном.
Елена Булова.
Фото предоставил театр
