24 июня 1950 года во время посещения Покровского монастыря под Парижем (в Бюсси-ан-От) скоропостижно скончался, так и не завершив свой последний роман «Пути небесные», русский писатель Иван Сергеевич Шмелёв.
Вот что пишет в книге «Иван Шмелев. Жизнь и творчество» доктор филологических наук, профессор кафедры истории русской литературы ХХ века филологического факультета МГУ им. Ломоносова Наталья Михайловна Солнцева:
«26 ноября 1949 года Шмелёву сделали операцию в частной клинике: вследствие закрывшейся язвы отказал привратник желудка. Состояние перед операцией было критическое, очевидной стала угроза смерти.
В квартире Шмелёва вместе с ним жили его женевские знакомые Фёдор Ефимович и Мария Тарасовна Волошины. Они взяли на себя заботы о нем, частично платили за квартиру.
Мария Волошина срочно вызвала врача. Опасались того, что время операции упущено.
В Шмелёве не было страха. За четыре часа до операции он заснул, во время операции, под местной анестезией, он думал о Боге и о хорошем бульоне. Он познал то, к чему всегда стремился, — Бог был с ним, а смерти нет. Это ощущение на себе Божьей воли, отсутствие страха смерти Шмелёв испытал еще до операции, 23 ноября, когда архимандрит Мефодий (Кульман) из Аньера радостно и светло молебствовал у него, исповедовал его и причастил.
После операции Шмелёв потерял 20 килограммов и весил теперь 39 килограммов. Он выжил и считал это чудом: Бог дал срок закончить «Пути небесные». Так он решил. Ему очень захотелось писать, но врачи запретили. Чтобы выжить, ему необходимо было полгода полного покоя и высококалорийное питание. Операция стоила шестьдесят четыре тысячи. Конечно, у Шмелёва этих денег не было. Деньги собирали друзья.
Он чувствовал, что жить осталось немного. К апрелю состояние ухудшилось, он потерял аппетит, очень сдал в весе, засыпал только со снотворным».
Незадолго до смерти Иван Сергеевич сделал распоряжения о своем архиве: передал на хранение Антону Владимировичу Карташеву письма к О. А. Бредиус-Субботиной. Он так ослаб, что 9 июня уже сам не смог написать ей письмо. Но он его надиктовал и в нем признался: «Все мои планы гаснут, я почти в отчаянии. <…> О, как мне скорбно», и последнее слово: «Помолитесь!».
Советскую Россию Иван Шмелёв покинул осенью 1922 года – 22 ноября вместе со своей женой Ольгой Александровной он выехал из Москвы в Берлин для лечения. Уже из Берлина писал своей любимой племяннице Ю. А. Кутыриной:
«Мы в Берлине! Неведомо для чего. Бежал от своего гopя (единственный сын Ивана Шмелёва и Ольги Александровны Сергей в январе 1921 года был расстрелян во время красного террора в Крыму — С. И.). Тщетно… Мы с Олей разбиты душой и мыкаемся бесцельно… И даже впервые видимая заграница – не трогает… Мёртвой душе свобода не нужна… Итак, я, может быть, попаду в Париж. Потом увижу Гент, Остенде, Брюгге, затем Италия на один или два месяца. И – Москва! Смерть – в Москве. Может быть, в Крыму. Уеду умирать туда. Туда, да. Там у нас есть маленькая дачка. Там мы расстались с нашим бесценным, нашей радостью, нашей жизнью… – Сережей. – Так я любил его, так любил и так потерял страшно. О, если бы чудо! Чудо, чуда хочу! Кошмар это, что я в Берлине. Зачем?».
И далее — в письме Ивану Бунину:
«Как пушинки в ветре проходим мы с женой жизнь. Где ни быть – всё одно…»
Из Берлина по приглашению Бунина Иван Шмелёв с женой перебираются в Париж. Живя во Франции, Шмелёв часто вспоминал о России. В письме к своему другу, критику Владимиру Зеелеру от 10 февраля 1930 года он писал: «Воздуху мне нет, я чужой здесь, в этой страшной шумом Европе. Она меня еще больше дырявит, отбивает от моего. Хоть в пустыню беги — на Афон — ищи Бога, мира, покоя души».
С 1933 года Иван Шмелёв работал над автобиографической книгой «Лето Господне. Праздники — Радости — Скорби» с очерками о дореволюционной Москве и купеческой жизни. Произведение написано от лица мальчика Вани. Центральный эпизод его взросления — паломничество в Троице-Сергиеву лавру.
Зинаида Гиппиус в марте 1935 года писала Шмелёву:
«Непередаваемым благоуханием России исполнена эта книга. Ее могла создать только такая душа, как Ваша, такая глубокая и проникновенная Любовь, как Ваша. Мало знать, помнить, понимать, со всем этим надо еще любить».
22 июня 1936 года умерла Ольга Александровна, с которой Иван Шмелев прожил в браке 41 год. Скончалась она внезапно, от сердечного приступа. Эта утрата окончательно подорвала силы и здоровье Ивана Сергеевича. Шмелёвы намеревались посетить Псково-Печерский монастырь, куда эмигранты в то время ездили не только в паломничество, но и чтобы ощутить русский дух. Монастырь находился на территории Эстонии, граничащей с бывшей Родиной.
Поездка Ивана Сергеевича состоялась спустя полгода. Благодатная обстановка обители помогла ему пережить новое испытание, и Шмелёв с удвоенной энергией обратился к написанию произведений «Лето Господне» и «Богомолье», которые на тот момент были еще далеки от завершения. Окончены они были только в 1948 году – за два года до смерти писателя.
Однако в письме от 31 июля 1936 года русскому философу-эмигранту Ивану Ильину, дружба с которым началась в Париже, Шмелёв пишет:
«Полное опустошение, тупость, отчаяние. Вчера — выл, зверем выл в пустой квартире. Молитва облегчает, как-то отупляет. Вера — я силой ее тяну, — не поднимает душу. Всё — рухнуло».
Вторую Мировую войну Иван Шмелев провел в оккупации в Париже. Сначала он воспринял ее как освободительную и надеялся: война остановит большевиков. Однако вскоре понял, что ошибся. Из-за войны закрылись все издания, где публиковали тексты Шмелёва — у редакций не было денег на печать.
В 1943 году во время авиационной бомбардировки писатель чудом избежал гибели: снаряд упал рядом с его домом и частично разрушил квартиру.
Иван Шмелёв страстно мечтал вернуться в Россию, хотя бы посмертно. Уверенность, что он вернется на Родину, не покидала его никогда.
«…Я знаю: придет срок – Россия меня примет!», – писал Иван Сергеевич.
За несколько лет до кончины он составил духовное завещание, в котором отдельным пунктом выразил свою последнюю волю:
«Прошу душеприказчиков… когда это станет возможным, перевезти прах моей покойной жены и мой в Россию и похоронить в Москве, на кладбище Донского монастыря, по возможности возле могилы моего отца, Сергея Ивановича Шмелёва».
И в «Лете Господнем» высказано то же желание:
«А потом и в Донской монастырь <…> — чистое кладбище, солидное, у яблонного сада. Не надо бы отбиваться <…> – что же разнобой-то делать, срок-то когда придет: одни тама восстанут, другие тама поодаль… вместе-то бы складней…».
24 июня 1950 года, тяжелобольным, Иван Шмелёв приехал в обитель Покрова Пресвятой Богородицы, что в 140 километрах от Парижа, — в Бюси-ан-От. С ним туда последовала и Мария Тарасовна Волошина. Иван Сергеевич хотел умереть под покровом Богородицы.
«День Шмелёв провел в беседах, – читаем в книге «Иван Шмелёв. Жизнь и творчество» Н. М. Солнцевой. – В девять вечера он лег спать, но вскоре матушка Феодосия и Мария Тарасовна услышали донесшийся из комнаты Шмелёва шум, они поспешили к нему и увидели его лежащим на полу. Ему вводили камфару… но она не помогала. Его не стало в половине десятого.
Отпевали его 28 июня 1950 года в соборе Александра Невского на улице Дарю, похоронили на кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа в могиле, где была похоронена его жена».
Еще накануне операции, которую ему сделали в ноябре 1949 года, Иван Шмелёв, как говорилось ранее, осознал, что в нем нет страха смерти.
«Почти за десять лет до этого он думал, что смерти <…> страшатся все, даже святые, только как-то иначе, – пишет Наталья Солнцева. – Даже Толстой — от жадности к жизни и оттого, что обладал избытком воображения жизни. Но сам Толстой за шесть лет до своей смерти написал: «Смерть (и старость) не страшны и не тяжелы тому, кто, установив свое отношение к Богу, живет в нем, знает, что то, что составляет его сущность, не умирает, а только изменяется. И умирает, и стареется легко тот, кто не только знает это, но верит в это, верит так, что живет этим, так живет, что старость и смерть застают его за работой. Всякий знает, что умереть легко и хорошо, когда знаешь, за что, зачем умираешь, и самой смертью своей делаешь предназначенное себе дело. Так легко умирают взрывающие себя или убитые в сражении воины. Так легко должны были умирать и умирали мученики, самой смертью своей служа делу всей своей жизни и жизни всего мира. Хочется сказать, что счастливы такие мученики, и позавидовать им, но завидовать нечего, во власти каждого в каждой жизни нести это мученичество в старости и смерти: умирать благословляя, любя, умиротворяя своими последними часами и минутами»».
30 мая 2000 года, спустя полвека после кончины во Франции, останки Ивана Сергеевича Шмелёва упокоились, как и его предки, в родной Московской земле. Во исполнение последней воли писателя в некрополе Донского монастыря, неподалеку от подлинных барельефов Храма Христа Спасителя, сохранившихся в обители, состоялось перезахоронение с кладбища в Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем праха писателя и его супруги Ольги Александровны.
Сергей Ишков.
Фото с сайта Культура.РФ
