Этот город знают все, кто когда-либо ездил в Крым по железной дороге. Узловая станция. Здесь меняли тепловоз, поезд стоял 20 минут, а на перроне ведрами предлагались потрясающие фрукты по бросовым ценам.
Во времена Украины цену объявляли так: «50 рублей вашими или 10 рублей нашими». Гривну не часто называли гривной. Может, в силу привычки, а может – из-за того, что при «незалежной» город пришел в полный упадок.
В начале XX века здесь жил и работал земский доктор Семен Корвацкий. В свободное время он изучал садоводство. И опытным путем пришел к выводу, что мелитопольская почва идеальна для фруктовых садов. Вот только влаги не хватает. И Корвацкий разработал систему орошаемого садоводства.
Ученые умы оценили идею, и уже при советской власти в Мелитополе появилось самостоятельное отделение Академии наук СССР с узкой специализацией. Открылся и Аграрный университет (теперь это Мелитопольский государственный университет – МГУ), а город опоясали фруктовые сады.
Мое поколение помнит, что на московских колхозных рынках продавцы для более бойкой торговли старались обозначить, как бы сейчас сказали, бренды. А они уже тогда были. Арбузы – астраханские, антоновские яблоки – тамбовские, лук – крымский, помидоры, дыни – узбекские, черешня, слива, абрикосы – мелитопольские. Обманывали, конечно, – далеко не все арбузы были родом из Астрахани, а антоновка – из Тамбова. Но уж если действительно попадалась черешня мелитопольская, то вкусовому восторгу не было предела.
При Украине про сады забыли, какое-то время они еще приносили урожаи, но потом зачахли. Встали машиностроительные заводы, накрылось крупное химическое производство, развалилась даже знаменитая сыроварня, которая поставляла молочную продукцию в так называемую столовую лечебного питания ЦК Компартии Украины в Киев.
В Мелитополе не стало горячей воды, относительно проезжими оставались только главные улицы, ЖКХ пришло в полную негодность, лифтовое хозяйство нуждалось в срочной замене, но им никто не занимался. Занимались только растаскиванием оставшегося. Однажды из центра пришли деньги на капитальный ремонт мостовых. По всему городу сняли асфальт. На этом финансы кончились, поскольку их просто украли. Несколько месяцев Мелитополь провел без асфальта, потом, видимо, выбили дополнительные ассигнования.
Весь этот упадок я наблюдал лично. Примерно с 2003 по 2011 год ездил сюда раз в два-три месяца. В Мелитополе росла моя младшая дочка. Город всегда оставался русским и русскоязычным. Не все граждане могли понять даже текст на вывесках на украинском. Однажды случился такой диалог на рынке. Спрашиваю:
– Клубника почем?
– Десять рублей, – отвечает продавщица, имея в виду гривны.
– Ну, давайте килограмм, что ли.
– А вы из Москвы?
– Да. Почему вы так решили?
– Акцент у вас очень смешной.
Большой проблемой стало закрытие русских школ. Это происходило постепенно. И вдруг – глядь, не осталось ни одной. А после пришла разнарядка: вести преподавание всех предметов только на украинском. Учителя впали в тоску, никто этот язык толком и не знал, кроме разве что учительницы украинского. А тут их обязывали учить детей, например, физике на несуществующем языке.
И вот весной прошлого года Мелитополь вернулся в Россию, в русский мир. Три недели назад ехал я туда не только с интересом, но и с некоторым волнением. Действительно ли все так, как нам рассказывают?
Продолжение следует.
Алексей Вишневецкий.
Фото автора
