Совет Федерации завершил осеннюю сессию

Ударным рывком завершил осеннюю сессию 2022 года Совет Федерации на своем 536-м пленарном заседании в пятницу, 23 декабря. Последнее в году заседание СФ продолжалось пять часов. Изменена рассадка в зале. Появилось шесть новых сенаторов. В регламент СФ внесены изменения – из названий комиссий убрали слово «временная». Идет обновление электронной системы. Голоса «за» высвечиваются зеленым, «против» красным. Председательствующий из президиума видит, кто как голосует.

Строится новое здание СФ, на Большой Дмитровке палата не размещается, и приходится арендовать у соседей.

В повестке 101 пункт, из них 92 закона. Большинство проголосованы без звука и упрека. Матвиенко, как могла, придавала скоростной процедуре привлекательное оформление. Она великий магистр метафор, обеспеченных на мемообразование. Например, не топором, а скальпелем. Убирайте тормоза, смазывайте колеса. Как бы извиняясь за голосование без обсуждения, председатель отметила глубокую проработку в комитетах. В конце сессии принято рекордное количество законов, хотя есть весьма спорные и говорящие в чуждую сторону. Таков национальный менталитет, у нас не бывает без праздника, а праздник пресен без штурмовщины.

Матвиенко не назвала число принятых в ходе осенней сессии законов. Слишком велик перекос, на последнем заседании принята почти треть. СФ собирается на пленарные заседания два раза в месяц, и всегда очень торопится разойтись. Поэтому обычно заседают без перерыва. Основной объем работы проходит в комитетах, комиссиях, рабочих группах и на таких мероприятиях, как круглые столы, совещания и парламентские слушания.

В деятельности СФ есть хронические темы, которые депутаты не снимают с контроля. Например, возрождение советской сети малой авиации. Развитие инфраструктуры Норильска. Химическое загрязнение Усолье-Сибирское.

Матвиенко вменила в обязанность сенаторов регистрацию региональных брендов. Справились не все. Параллельно идет пульсирующая война с воровством брендовых названий отечественной продукции. Тут мне придется дать небольшое пояснение. Имидж страны строится из ею создаваемых элементов национальной гордости. Ими могут быть региональные бренды или национальный сегмент Википедии. Скрытые процессы породили шумиху вокруг названия «украинский борщ». Такие пиар-проекты не сами придумывают. Внешнее управление активно манипулирует элементами странового имиджа. Поэтому маленькие европейские страны могут гордиться своей Википедией, а в России на нее запрещено ссылаться и активно распространяется «мнение», что это помойка. Принцип гибридной войны с русскими руками русских является универсальным.

Для примера отмечу, что кубанским брендом могло бы стать подсолнечное масло, лучший в мире вариант пищевых ненасыщенных жиров. Многолетняя работа с массовым сознанием породила стойкий стереотип, что оливковое масло лучше. Россию накрыл поток индонезийского пальмового масла из отходов. Типичный вариант непищевой дешевки, которая не стоит того, чтобы везти за тридевять земель. На Кубани построили терминал перегрузки. А «Золотая семечка» похожа на что-то минеральное. Кстати, сто лет назад лучшим минеральным маслом считалось русское по рецепту Менделеева.

Парламентарии пожинают плоды своей безответственной борьбы с отечественной кинологией и до сих пор не поняли, в чем приняли активное участие. По своему опыту работы в кинологии должен ответственно заявить, что неформально признанными на Западе брендами России являются как минимум две официально не признанные породы собак – восточноевропейская овчарка и русский черный шнуровой большой пудель (Cord pudel). Они не виноваты, так было настроено население еще до разрушения СССР. Среди сенаторов есть вполне компетентные в кинологии фигуры.

На последнем в уходящем году заседании СФ состоялся ежегодный доклад комиссии СФ по защите государственного суверенитета и предотвращению вмешательства во внутренние дела Российской Федерации. Отчет представил председатель комиссии Андрей Климов. Новость в отчете я увидел одну, и притом вполне ожидаемую. Комиссия продлила мониторинг за 2024 год. Понятно, вокруг выборов президента России будет фонтан фабрикаций и прочих проектов.

Непонятно, почему отчетный доклад выглядит тематически бедным. Уходящий 2022 год отмечен вторым после инфодемийного 2020-го всплеском содержательной информации.

Член Центризбиркома Игорь Борисов совершил очередное открытие Америки. Он по результатам своего исследования описал типы генетических девиаций, носители которых используются в антироссийских проектах. Фактически Борисов представил описание механизма центрифугального отбора. В докладе Климова я таких моментов не услышал, хотя Борисов входит в число экспертов комиссии. Заседания комиссии проходили редко и были приурочены к информационным поводам в действиях США и напоминали облегченный налетом необязательности вариант политического ток-шоу на федеральных каналах. Подобранные по тусовочному принципу эксперты высказывают свои мнения без подготовки в условиях системы ограничений. Налицо неэффективное использование парламентской трибуны. Именно отсюда в России в значительной степени формируется общественное мнение, рабами которого являются парламентарии. Заколдованный круг.

Выступление председателя Валентины Матвиенко тоже было тематически бедновато и необоснованно декларативно. Например, по словам Матвиенко, история учит нас, что Россия никогда не сдается. Председатель начала с того, что завершается 2022 год, он, безусловно, войдет в историю. Этот год еще больше укрепил консолидацию.

Оба председателя палат Федерального Собрания транслировали адаптированный вариант шести задач Путина не им, а правительству. Президент сформулировал задачи неделей ранее на заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам на 2023 год.

Задачи следующие. Вывод взаимодействия с ключевыми партнерами на новый уровень для устранения ограничений в логистике и финансах. Укрепление технологического суверенитета и рост обрабатывающей промышленности. Обеспечение финансового суверенитета. Опережающее развитие инфраструктуры. Реальный рост зарплат и увеличение минимального размера оплаты труда. Поддержка материнства и семей с детьми. Президент сказал, что решение этих шести задач позволит успешно продвигаться к достижению национальных целей, установленных до 2030 года.

Ситуация такова, что повторять за президентом проще, чем говорить от себя. При жизни Жириновского так было в ЛДПР. Его команда не успевала уследить за сменой установок, а вождь стрелял новыми установками без предупреждения.

В отличие от председателя Думы Володина, Матвиенко привержена традиционным ценностям и потому итоговую пресс-конференцию до сих пор проводит. Однако прямого диалога прессы и власти все равно нет. Поэтому на пресс-конференцию председателя СФ приглашают журналистов, чьи роли и позиции вызывают сомнения в консолидации страны, о которой она говорит. Не только консолидации, нет какой-то простой и понятной системы, единой для организации работы журналистов. Заседания Думы не транслируются, стенограмма не рассылается. Зато пройти в Думу можно по аккредитации. В СФ аккредитации недостаточно. Зато телеканалу СФ «ВместеРФ» отдали 45-ю кнопку, и журналисты канала в условиях политических ограничений проявляют чудеса изобретательности, заполняя телеэфир. Телетрансляция надежнее интернета. Проблемы с титрами и результатами голосования. Показывают коротко и иногда забывают.

Особенностью последнего заседания 2022 года стало то, что некоторые обсуждаемые законы прошли без заметных ограничений по времени. Однако предупреждаю сразу, что наиболее болезненных вопросов я не услышал.

Парламентская дискуссия назойливо напоминала царские мысли из сказки про Федота-стрельца Леонида Филатова:

«Утром мажу бутерброд, Сразу мысль: а как народ? И икра не лезет в горло, И компот не льется в рот!»

Пока сенаторы голосовали за важнейший в истории человечества закон о легковых такси, Москва встала в пробках и лужах. Общественный транспорт забит насмерть. Таксисты задрали цены раза в три, и то ехать не хотели.

Историк и социолог Юрий Московский объяснил в эфире «Вести-FM», куда уехали дворники. Я думаю, экономия, включая ее коррупционную составляющую, дорого обошлись здравоохранению и экономике города.

Закон про такси не об этом. Судя по прошедшим парламентским дискуссиям, его писали страдающие похмельем фантасты.

Сенатор Михаил Белоусов отметил обилие камер на дорогах и спросил, как будет организовано межведомственное взаимодействие для контроля штрафов при допуске водителя к работе на такси.

Замминтранса Дмитрий Зверев объяснил, что норма о трех неоплаченных штрафах работает в других статьях Административного кодекса. На каждый штраф дается 60 дней. После оплаты водитель допускается к работе.

Председателя Матвиенко больше интересовал вопрос закупки автомобилей отечественного производства. Данную поправку правительство поддерживает.

Возможно, тут есть какой-то размен. Насколько я понимаю, в нынешней ситуации на авторынке России ногу сломит не только черт, но и сам главред журнала «За рулем» Максим Кадаков. Особенно удивляют цены. Тут потолка нет, просторы стратосферы.

Еще больше споров вызвал закон о нотариате.

Документ «О внесении изменений в Основы законодательства Российской Федерации о нотариате» был внесен шестью сенаторами два с половиной года назад с целью установить единый нотариальный тариф.

Конструкция закона получилась еще более странной, чем про такси. Матвиенко очень недовольна тем, что тарифы разогнались до двух десятков тысяч. Сельскому жителю приходится ехать за тридевять земель, чтобы получить государственную услугу. Нотариат оказался закрытой системой, куда сторонних людей не пускают.

Президент Федеральной нотариальной палаты Константин Красик отыграл свои проигрышные позиции в дискуссии. По его словам, нотариат у нас на самоокупаемости. Некоторые нотариальные действия уже переданы в МФЦ. В некоторых МФЦ нотариусы уже работают. Закон привязывает тарифы к МРОТу.

Один из шести авторов закона, председатель комитета СФ по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас пояснил, что во многом удалось достичь компромисса. Кстати, в первом чтении два года назад единоросс Сергей Веремеенко поставил тот же по смыслу вопрос: «Нотариусы – это вообще закрытый клуб такой, туда попасть, сами знаете, сколько стоит. И я просто хотел спросить, вот это все принимается, там и так уже проверяют до седьмого колена и, вообще, и запрашивают, не зная что, не зная где. И даже собственные удостоверенные документы, они требуют все равно принести оригинал, там и так далее. Я вот один вопрос. Это увеличит стоимость нотариуса (и так цены возросли там неимоверно уже) или уменьшит? Вот это все делается для чего?»

Насколько мне известно на собственном опыте, Федеральная нотариальная палата избегала в публичной дискуссии больной проблемы черных нотариусов, оформляющих за особо высокую плату притворные сделки. Вместо этого мне рассказали печальную историю женщины-нотариуса, которую заставили продать квартиру для возмещения вреда вследствие ошибки.

Мне казалось, у нотариусов присутствует корпоративная солидарность, но они, видимо, решили почистить ряды.

О черных нотариусах не говорили ни в СФ, ни на публичных мероприятиях самих нотариусов. Другая проблема нотариата прежде обсуждалась, потом о ней забыли. Матвиенко не случайно напомнила Красику, что нотариальные услуги являются государственной функцией. Однако ведь государственных нотариусов вытеснили частные по модели США.

Любопытная дискуссия состоялась в СФ по закону о едином центре биометрических данных. Тут прозвучало то, о чем не говорили в Думе. Сенаторы учли опыт депутатов. Андрей Клишас настойчиво подчеркнул, что данные семидесяти млн людей уже собраны. Сенатор для сравнения привел международный опыт. В некоторых странах собраны данные практически всего населения. В Индии охвачено 92%.

Интересный вопрос, почему США не создают государственный центр, там свободно и бесконтрольно оперируют биометрическими данными корпорации.

Замминцифры Олег Пак объяснил, что единая биометрическая система является государственной информационной системой. Чиновник утверждал, что ни одной утечки не было допущено.

Матвиенко с Паком не спорила, но как бы невзначай поведала: говорю по телефону «чайник», и тут же вижу рекламу чайников. Закон она поддержала, его смысл – единая государственная платформа. Будет отвечать государство, а не какие-то частники.

Отвечая на вопросы, Клишас утверждал, что уровень гарантий Российской Федерации выше международных конвенций.

Надо сказать, вопросов было много, но не всегда понятно, откуда упала такая экзотика. Дискуссия по биометрии неосознанно идет по формату биоэтики заведомо без связи с реальностью, и в этом ее цель. Напоминает задачи притворной сделки. Тут я опять должен отметить, парламентская дискуссия стала ответом на искусственно созданный запрос общества. Непонятно, почему столько эмоций вызывает запись голоса и лица, но не отпечатки пальцев. Теоретически все видеокамеры после принятия закона становятся незаконными, или государство должно их изъять из частной собственности. Об этом парламентарии не говорили. И скандал с роботами-пылесосами в США не отметили, видимо не в курсе вестей из свободного мира. Совсем не видно у парламентариев данных о преступлениях с использованием персональных и, в частности, биометрических данных. Причина понятна, такие преступления совершаются с использованием государственных систем или инсайдерами крупных корпораций. В дискуссии по закону о биометрическом центре звучали обвинения в адрес частников, экономят на защите. Однако двоевластие в стране привело к некой государственной заинтересованности.

Без понимания государственного дуализма дискуссия по очередному частичному закону с ограничениями микрофинансирования недоступна. Один из самых эффективных сенаторов, Павел Тараканов, отметил, что установленная ставка все еще очень высока. Какой должна быть экономически обоснованная ставка? Казалось бы, без ответа на вопрос Тараканова вносить законопроект нельзя и обсуждать бессмысленно. Однако ответа нет. То ли авторы закона не знают ситуации на рынке микрофинансирования, то ли скрывают ее.

При обсуждении во втором чтении единоросс Константин Бахарев ответил на вопрос коммуниста Алексея Куринного об ограничении ставки абсолютно понятно, но исходя из путаной посылки. «…Клиентам совершенно другой… другим профилям риска, но это нарушает в принципе все экономические законы и однозначно похоронит рынок микрофинансирования в нашей стране» – таков ответ единоросса.

В нынешней системе власти уничтожить черное ростовщичество невозможно. Я усматриваю признаки внешнего управления в упорной поддержке микрофинансирования.

Еще один пример того же рода состоялся при обсуждении закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности». Документ направлен на правовое обеспечение государственной информационной системы «Национальная база генетической информации». Речь идет о данных секвенирования, которые разбросаны по разным базам в нескольких странах, причем в основном так называемых недружественных. Так сложилась современная глобальная наука англосаксонского формата, что товарищи ученые сначала читают первичные генетические тексты, затем ищут в них смысл жизни. Зачастую это разные люди. Для прокариот и особенно вирусов это может быть осмысленно, потому что геном простой, гены без интронов. В отношении эукариот смысла жизни не нашли. Вопрос не решается даже для человека. Из метра нашей ДНК работает программно всего два сантиметра, и весь объем передаваемой по наследству информации сравним с флешкой. А с теми динофитами, которые вызвали экологическую катастрофу на Камчатке, вообще проблема – огромный геном непонятно как делится в митозе. Много жизненных циклов и способность образовывать супер-организм с генеральной целью уничтожения всего живого вокруг себя.

На правда ли, напоминает глобализацию по-англосаксонски?

Создание отечественной государственной системы генетических данных, безусловно, задача благая. Вопросов к зарубежным научным данным у меня всегда было много, а после инфодемии объем превысил критический уровень доверия. Россию поставили перед непростым выбором. С одной стороны, наука не существует без международного сотрудничества. С другой – сотрудничество стало убийственно токсичным для науки. Русская наука, она, как и кинология, единственная сохранившаяся в мире. Сенатор от Якутии Егор Борисов в своем вопросе сказал об известной проблеме, связанной с научной деятельностью наших ученых. Предусмотрено для получения грантов обязательное наличие иностранных ученых. Зачем? Получили ответ, это есть научная дипломатия.

Докладчик, председатель комитета СФ по науке, образованию и культуре Лилия Гумерова женщина мудрая и потому в детали не углублялась. Просто обещала, что подходы к научной деятельности будут меняться.

Естественно, самым обсуждаемым на 536-м заседании стал закон «О внесении изменений в Федеральный закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов». В СФ есть сенаторы, кровно заинтересованные в развитии дальневосточного рыболовства. Тема строительства отечественных рыболовецких судов обсуждалась в СФ неоднократно и до принятого закона, а в связи с ним резко обострилась. Тут совершенно очевидно правительство недоработало или вообще не работало по всем направлениям, потому что строительство судов в России обходится намного дороже. Даже Адмиралтейские верфи потерпели колоссальные убытки от строительства только одного судна.

Если депутаты вынуждены были соглашаться с правительством, то сенаторы выступали агрессивно.

Замминпромторговли Виктор Евтухов рассказал сенаторам, что был большой вызов для верфей. Построить рыболовецкое судно не проще, чем подводную лодку. Были допущены ошибки. Проведен аудит верфей. Замминистра особо подчеркнул, что ответственность верфей перед заказчиком никто не снимал.

Валентина Матвиенко согласилась, аудит – это хорошо. Вопрос: почему за рубежом в Южной Корее быстрее? Завозят полуфабрикат, доукомлектовывают и выдают за свое. Тут вопрос у меня – почему сенаторы при таком настрое не отклонили закон? В пику Думе это делалось легко, а все, что сыпется из правительства, неподсудно. В лучшем случае разрешено поговорить.

В заключительной речи Матвиенко сказала, мы не «а поговорить», мы про дела.

Без обсуждения принят закон о переносе на 2025 год сроков вступления в силу новых норм о семеноводстве и о ветеринарных препаратах. Документ называется «О внесении изменений в статью 32 Федерального закона «О семеноводстве» и статью 3 Федерального закона «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «О ветеринарии» и Федеральный закон «Об обращении лекарственных средств». Правительство так часто делает. Сначала продавливает закон, торопя парламент, потом переносит сроки из-за невозможности исполнения.

Закона о семеноводстве давно ждали. Сельскохозяйственная генетика, семеноводство и племенное дело – безусловные элементы суверенитета. Но и тут тот же жестокий выбор. С зарубежными технологиями в Россию проникла очередная волна зеленой революции. Урожайность резко повысилась, продовольственный суверенитет принялся умирать, и вырвать страну из запутанного тупика не представляется возможным.

Меня уже даже не бесит титаническая борьба с ГМО. Люди все ГМО. Носитель истины про ГМО Константин Скрябин умер.

Параллельно переносу сроков правительство подготовило «Правила ввоза в Российскую Федерацию и вывоза из Российской Федерации семян сельскохозяйственных растений (постановление №2358 от 20 декабря 2022 года)».

В документе сохранен общий принцип импорта биологической продукции по документам страны-экспортера. Круг импортеров очень широкий. Они могут обратиться в органы надзора, но не обязаны. Массовую продажу не районированных для России и вообще не всхожих семян Правила никак не затрагивают.

Зато мы боремся с ГМО, что косвенно может означать покушение на монополизм гиганта мировой биотехнологии Монсанто. Теоретически этого грабителя отечественных пород и сортов надо бы лишить патентной защиты пересаженных генов или как минимум ввести симметричные права России на селекционные достижения.

Согласно правилам, при ввозе в РФ семян сельскохозяйственных растений документы стран-экспортеров признаются при условии проведения Федеральной службой по ветеринарному и фитосанитарному надзору предварительного аудита лабораторий иностранных государств (за исключением ЕАЭС).

Ввозимые семена должны соответствовать показателям сортовых и посевных качеств, карантинным фитосанитарным требованиям, дополнительным требованиям к ним. Запрещается ввоз семян, обработанных химическими или биологическими препаратами, пестицидами, не включенными в Государственный каталог пестицидов и агрохимикатов, разрешенных к применению в РФ. Запрещены к ввозу сорта и гибриды, которые не включены в Государственный реестр сортов и гибридов сельскохозяйственных растений, допущенных к использованию. Запрещен ввоз из государств, где выявлено распространение карантинных объектов. Запрещаются ввоз и использование для посева семян ГМО, за исключением посева таких семян для проведения экспертиз и научно-исследовательских работ. Запрещается ввоз семян, показатели которых не соответствуют требованиям закона «О семеноводстве». Правила не распространяются на отношения, связанные с использованием физическими лицами семян сельскохозяйственных растений для собственных нужд.

Таким образом, из всей борьбы за семеноводство получился пшик.

Лев МОСКОВКИН.

Фото Ольги Давыдовой